Дэн Абнетт - Пария

- Конечно же, это лишь теория. Но, полагаю, она дает возможность понять, почему наш Орфей создал школу парий, чтобы выполнить свою работу.

- В качестве укрытия, которое защищало бы его от тех сущностей, которыми он пытался управлять, - предположила я.

- В качестве единственной естественной защиты, известной человечеству, - заметила она. – Вы должны были стать авангардом, первой линией обороны в его эвдемонической войне. Вы должны были стать его добрыми демонами.

- Главная цель Святой Инквизиции – защищать человечество от влияния варпа, - произнесла я. – Теперь я вижу, что иногда она идет на огромный риск, чтобы выполнить эту цель как можно более эффективно. Ей следует знать своего архиврага. Она должна научиться контролировать само пламя, которое хочет погасить.

Я поднялась и налила себе стакан воды. Шадрейк продолжал рисовать меня, но его голова заметно клонилась на грудь. От многочисленных возлияний он постепенно засыпал. Единственными, кто явно слушал меня, были Элаис Каторз и Реннер Лайтберн. Впрочем, я обнаружила, что мы уклонились от темы. Я так и не дошла до рассказа о том, при каких обстоятельствах Юдика был ранен. Я бегло поведала о попытке продать меня высокопоставленным чинам Экклезиархии. И рассказала о визите в медную библиотеку.

- Этот исповедник, Хоуди, похоже, знал о Короле и программе. – сообщила я. – Я была немало удивлена.

- Удивляться нечему, - заметила Элаис Каторз. – Церковь старается контролировать все и вся. Ее чины знают куда больше, чем говорят, и за ее царственным фасадом скрывается отлично построенная организация, способная к немыслимо-запутанным интригам.

- Им несомненно есть что скрывать, - заметила я и рассказала о тестах, которые должна была пройти, об испытании Энунции.

Она выглядела совершенно пораженной. Впервые ее реакция была отчетливо видна.

- Энунция. Вот, что задумала Церковь: овладеть языком Творения. Древний язык Хаоса, созидания и разрушения. Ты не помнишь слова, которые тебя заставляли произносить? 

Я помотала головой, давая понять, что не помню.

- Очень остроумно, - заметила она. – Использовать для этих целей именно парий. В качестве, если угодно, механизма доставки для Энунции. Пария – чистый лист с точки зрения пси-способностей, поэтому неспособен изменить силу слова. Вполне возможно, они уже начали составлять букварь, по которому можно изучать это слово: гримуар

- Гримуар? – не поняла я.

- Слово, - пояснила она, - тесно связано с таким понятием, как «грамматика» - «объяснение основных идей и понятий чего-либо». Я говорю именно о магической грамматике, которая позволит им, используя волшебную силу слова, чтобы изменять материальный мир и противостоять варпу. Присмотрись хотя бы к значению слова «заклинание» - в некоторых языках это слово имеет значение и «магический заговор» и «правописание». Падуя, дорогая моя – все знают, что в начале было слово. Язык, который использует это слово – это язык знания и мудрости, а знания и мудрость – и есть сокровенная и драгоценная тайна, сокрытая в граале.

Она повернула голову и посмотрела на меня.

- Ты точно не можешь вспомнить ни одного из этих слов?

- Точно. – заверила я.

- Что такое? – спросил Лайтберн.

- Не знаю, - ответила я. – Ничего.

На какую-то секунду мне показалось, что я слышала какой-то шум снаружи.

- Можно как угодно судить обо всех этих тайных и… нетрадиционных подходах Экклезиархии к некоторым вопросам, - твердо сказала я Элаис Каторз, - …но без сомнения они погрязли в застарелой и поистине дьявольской порче.

И я рассказала о «посредниках» - жутком Скарпаке и его родичах.

Она побледнела от мысли об этих ужасах.

- Космодесантники Хаоса, - едва слышно прошептала она. – Судя по твоему описанию, Семнадцатый Легион. Несущие Слово с древней Колхиды. Само божественное милосердие оберегло нас от нашествия этих чудовищ на Санкур. Ты права. Экклезиархи должны быть прокляты и трижды безумны, чтобы иметь хоть какие-то дела с подобными тварями. Неудивительно, что весь город в опасности. Неудивительно, что организации, подчиненные Святой Инквизиции – такие, как Зона Дня – подвергаются нападениям и уничтожаются. Архивраг уже здесь. Власть Империума близка к краху.

От этих речей я окончательно пала духом. О чем-то подобном я думала в течение последних нескольких дней – но, когда кто-то другой облек мои мысли в слова, я похолодела.

Я перешла к заключительной части рассказа – о появлении пси-проекции, называвшей себя граэлем, и о последовавшей за этим битве, в которой, как я полагала, Юдика и получил ранение.

Но кое-что внезапно отвлекло меня. Я услышала смех. Детский смех, который доносился снаружи.

Как минимум дважды в течение последних нескольких дней этот звук предшествовал началу самых ужасных событий. Я слышала детский смех перед нападением на Зону Дня – и ужас сковал меня холодом. Потом – в коммуне. И во время побоища в медной библиотеке - впрочем, я не была уверена, что детский смех не был игрой моего воображения. 

- Здесь есть дети? – резко спросила я. 

Элаис Каторз выглядела совершенно ошеломленной.

- Дети? – переспросила она.

- Здесь есть дети? – твердо повторила я вопрос.

- Я… - начала она. Потом недоверчиво покачала головой. – Откуда ты знаешь? Мы были так осторожны….

- Здесь есть дети, мамзель Каторз? – повторила я.

Теперь ее изумление больше походило на тревогу.

- Только одно, - произнесла она. – Только одно дитя. Но я не понимаю, как ты узнала. Тебе кто-то рассказал?

- Я слышу их, - произнесла я. – Я слышу.

Она поднялась. Теперь она была почти в ужасе.

- Падуя, прошу тебя. Мы должны быть очень осторожны. Нельзя тревожить детей.

- Я думаю, нам надо взглянуть на них, - неожиданно произнес Юдика.

Он встал. Его лицо по-прежнему было бледно, он выглядел болезненно и стоял неловко, словно получил сильный удар по ребрам.

Но его глаза горели от переполнявшей его безмолвной ярости.

- Сядьте… - начала Элаис Каторз.

- Нет. – отрезал он.

- Мы думали, ты спишь, Юд, - сказала я.

- Я то отключался, то возвращался в сознание, - ответил он, не отрывая от нее пристального взгляда. – Но я слышал, о чем вы говорили. Ты отлично задавала вопросы, Бета. Такая техника сделала бы честь любому дознавателю. Предлагая ей свою информацию, ты заставила ее много чего рассказать о себе.

Я понимала, что так оно и было. Элаис Каторз настолько изголодалась по новостям из внешнего мира, что утратила всякую осторожность.

- Но, конечно же, - продолжал Юдика. – Ты не задала самый важный вопрос.