Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной - Евгений Юрьевич Лукин

– А ведь упреждал я тебя, – укоризненно проговорил он наконец. – Вишь, как оно обернулось-то! Вот принял ты снотворное. То есть, считай, привязал душу к телу… Заякорил вроде. Ночью душа трепыхнулась: тык-мык, а тело-то не пускает… Раз не пустило, два не пустило, а на третий раз душа взяла и превозмогла. И пошли они грабить на пару… Вот ты говоришь: лунатизм. А лунатик – он кто? Тот, у кого душа по ночам вместе с телом гуляет. Или, скажем, склеротиков возьми: выйдет в астрал, а физическое тело по рассеянности снять забудет…

– Есть! – выпрямившись, перебил Портнягин. – «Ограбление года»! Только это позавчера было, а не сегодня…

– Про сегодня ещё напишут, – успокоил Ефрем.

– Ни единой улики, – чуть ли не с завистью поглядывая на клиента, информировал Глеб. – Основная версия: гастролёр международного класса с осведомителем из банковских служащих. Сигнализацию отключил, шифры и расположение сейфов знал заранее.

– Ну не может же такого быть!.. – возрыдал преподаватель прикладной морали, прижимая пустую чашку к груди. – Какая сигнализация?.. Да я, чтобы дверной звонок починить, электрика вызываю! А шифры… Откуда бы мне их знать?

– Это-то как раз просто, – заверил Ефрем. – Ты в астральном теле столько раз этот банк брал, что всё уже наизусть выучил. У лунатиков такое сплошь и рядом. Мульдона читал? Нет? Зря… Так вот, он говорит, что на один случай сомнамбулизма приходится дюжина случаев бессознательного выхода в тонкие миры… Астральное тело – оно ж вроде наводчика. Всё сперва разнюхает, а потом уже с собой физическое прихватывает… Потому такие дела обычно и не раскрываются. Только знаешь что… – озабоченно прибавил он. – Денежку после первого ограбления ты наверняка где-то припрятал… Вот прикинь где. А то супруга на схрон наткнётся – неловко получится…

– А если с повинной? – жалобно спросил бедолага. – Я же, получается, сомнамбула – какой с меня спрос?

– А другие, думаешь, нет? – буркнул старый колдун. – Кого ни спроси: никто ничего не помнит, никто ничего не знает. И всё равно сидят как миленькие… сомнамбула на сомнамбуле… Нет, самому тебе в ментовку лучше не показываться, – заключил он. – А если хочешь государству деньги вернуть…

Не то с надеждой, не то с тревогой клиент вскинул измученное бледное лицо и въелся глазами в старого колдуна.

– Знакомому подбрось, – посоветовал тот. – Из тех, что почестней…

Облачко сомнения набежало на чело преподавателя прикладной морали. Должно быть, перебирал знакомых.

– К сожалению, честнее себя я не знаю никого… – удручённо поведал он в итоге. – Но я подумаю…

Редкий случай: до порога Ефрем и Глеб провожали его вдвоём. Пошатывало клиента. Кренило. Перед самой дверью он внезапно вздрогнул, всполошился:

– Позвольте! А если я следующей ночью опять…

– Ну, это вряд ли, – заметил колдун. – Душеньку свою ты, мил человек, ублаготворил уже по самое не хочу. Чего ей теперь о грехах мечтать? Мечтают о том, чего нету…

* * *

– На что спорим, не вернёт? – подначил Глеб, когда, проводив клиента, оба вернулись в тесную захламлённую комнатёнку.

– Ни на что, – сварливо отозвался Ефрем, запахивая халат и подсаживаясь к столу. – Ты уж меня совсем-то за лоха не держи…

Тем не менее, чтобы удостовериться в своей проницательности, Глеб Портнягин с этого дня взял в привычку внимательно просматривать по утрам местную прессу, каждый раз не без злорадства отмечая отсутствие сенсационного сообщения о находке похищенных денег. Похоже, честных знакомых у преподавателя прикладной морали так и не нашлось. С другой стороны, не было сообщений и о новых грабежах. Инфляция тоже шла на убыль.

Сам клиент – как в воду канул. Ни слуху ни духу, ни вестей ни костей. А тут ещё своя беда накатила: серо-белый бандит Калиостро цапнул в астрале ангела, вздумавшего пересечь тонкие миры при всех регалиях, то есть в оперении, – как тут не цапнуть? Еле отмазали котейку.

И лишь месяц спустя, когда колдун с учеником уже успели подзабыть о грабителе-сомнамбуле, он объявился вновь. На измождённом лице его была оттиснута тихая решимость.

– Рассказывай… – сказал Ефрем.

– Я много пережил за этот месяц, – глуховатым голосом известил клиент и надолго умолк.

Глеб Портнягин взглянул на учителя и, получив в ответ утвердительный кивок, двинулся к шкафчику за настоем раздолбай-травы.

– Ну-ну? – подбодрил Ефрем.

Клиент очнулся.

– Знаете, я долго думал над вашими словами, – угрюмо промолвил он. – Конечно, я мог бы отправить награбленное бандеролью в банк, я мог бы даже сдаться властям. Что мне терять? Репутацию? Я и так её потерял – в своих глазах… Поймите, оказавшись за решёткой, я бы снова ощутил себя честным! Даже честнее, чем был раньше… – Запнулся, глаза наполнились предсмертной тоской. – И всё бы началось сначала… – обречённо закончил он. – Снова сны, снова ночные грабежи… Так?

– Да скорее всего, – подтвердил Ефрем, с пониманием глядя на страстотерпца.

– И я решил… Спасибо! – поблагодарил тот, принимая щербатую чашку из рук Глеба. Отхлебнул, собрался с силами. – Решил оставить деньги у себя, – сказал он, как шагнул с карниза. – Лучше уж эти два ограбления, чем каждую ночь инфляция… Да! – яростно вскричал клиент, расплёскивая настой на ковёр, покрытый следами Калиостровой шерсти. – Знаю! Всё знаю! Но был ли у меня выбор?.. – Взял себя в руки, ссутулился. – С работы я, конечно, ушёл… – Голос его снова стал глуховат, почти равнодушен. – Поскольку преподавать был уже не вправе… тем более такой предмет… С женой – развёлся…

– А это зачем?

– Понимаете… Сама мысль о том, что она помнит меня честным человеком, причиняла мне страдание. Словом, развёлся. И возник вопрос: что делать с деньгами? Прокутить? Растратить? – Клиент бесстыдно осклабился. – А что? Я вполне уже был к этому готов… К счастью, что-то удержало. Решил вложить в недвижимость – стал строить особняк. Во-первых, увлекаешься, обо всём забываешь. Во-вторых, если изобличат, будет, по крайней мере, что изымать… Тем более цены на жильё опять растут…

– Ты к делу, к делу! – нетерпеливо прервал колдун. – С исповедью – это не к нам, это к батюшке…

Бывший преподаватель прикладной морали залпом допил настой и вскинул глаза.

– Трудно… – признался он с хрипотцой. – Такая, если б вы знали, тоска по тем временам, когда мне не в чем было себя упрекнуть… Послушайте! – взмолился несчастный. – А не могли бы вы сделать так, чтобы я обо всём этом забыл? Пусть не навсегда! Хотя бы на недельку, а?..

Колдун даже поперхнулся от неожиданности.

– Э! – одёрнул он. – Ты это… Соображаешь, нет? Ты ж за недельку опять банк грабанёшь! Физически, учти, не астрально…

Клиент замялся, опустил глаза.