Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том III

— Мы не уйдём отсюда, — говорит он. — Гвардия смерти всегда была терпеливой, брат. Прояви немного терпения и сейчас.

Я начинаю злиться. Я говорю тихо, но с холодным намерением.

— Я понимаю, что перестал быть Гвардейцем смерти, когда был брошен на Луне. Когда наш Империум объявил нас ненадёжными и сделал из нас заключённых во всём, кроме названия. Вы не видели этого, капитан Гарро. Не всем даровали благословение Малкадора.

— Тебе даровали, — холодно отвечает он. — Регент счёл тебя подходящим спустя некоторое время, — тон его голоса наводит на мысль о том, что сам Гарро так не считает.

И на этом иссякают все остатки моего терпения. Я поворачиваюсь к лейтенанту и рассекаю воздух мечом.

— Нарушьте вокс-молчание и свяжитесь с кораблём. Передайте им координаты этого места для Штормовой птицы. Мы нашли то, что искали, — мой взгляд снова перемещается на Гарро. — Пришло время покинуть это место.

Лейтенант не отвечает мне. Он смотрит в сторону, в дымовую завесу. Я вижу, как по окровавленным, измождённым лицам солдат распространяется шок, затем я слышу, как огромные лёгкие делают глубокий, дрожащий вдох.

Гарро приходит в движение, отступая на шаг, огромный меч поднимается, словно ничего не весит.

— Терпение вознаграждено, — говорит он практически самому себе.

Я поворачиваюсь. Дракон оживает.

Он был мёртв, а теперь уже нет. Я уверен в этом так же, как был уверен в обратном всего мгновение назад.

Я крепче сжимаю болтер. Когда-то, меня бы потрясло подобное существо.

Когда-то. Но не теперь. Не после всего, что я видел.

Оно поднимается, стряхивая пыль. Щупальца вылезают из грязных отверстий, мандибулы щёлкают и слезящиеся глаза открываются. Подобный кнуту змеиный язык появляется в воздухе, пробуя его.

— Оно питается кровью, — объясняет Гарро, снова поучая меня. — Но оно жадное. Одной жизни не достаточно, чтобы разжечь его интерес, — он указывает на Избранных, пришедших со мной, которые строятся в боевом порядке и заряжают оружие. — Оно полностью наполнит свой материальный сосуд из плоти только в том случае, когда поблизости окажется достаточно много жертв, чтобы привлечь его внимание.

Я понимаю. Одного космодесантника недостаточно, чтобы соблазнить сущность демона проявить себя, но двух космодесантников и когорты окровавленных Избранных достаточно. Я вижу в глазах Гарро воинскую жажду битвы.

— Присоединяйся ко мне, — говорит он. Это не приказ, но приглашение, предложенное равному.

Я киваю.

И вместе мы убиваем зверя в последний раз.

Не переведено.

Не переведено.

Он вернул своё имя.

И это само по себе было и победой, и вызовом. Теперь воин носил его открыто, и все называли его по имени, напоминая скрежещущим и хриплым барбарусским говором о мире, где он был рождён, сотворён, преображён. Хо — рак. Два слога, вырывающихся из дребезжащих, зарубцевавшихся от токсинов глоток.

Несмотря ни на всё произошедшее было приятно вновь слышать своё имя.

И теперь Хорак стоял на мостике «Гоголлы», своего корабля, тяжёлого, покрытого пеленой ржавчины, но пригодного для абордажных боёв. Внизу трудились матросы, скрывшие лица за грязными и наполненными газом масками. Вновь и вновь использовавшийся воздух стал немного солёным и горчил.

К нему подошёл один из членов экипажа — Нараг, капитан корабля, одетый в серо — бело — зелёную униформу XIV — го легиона. В знак почтения смертный опустил глаза и сжал кулаки.

— Так мы можем уйти? — спросил Хорак, разворачиваясь на скрежещущем троне.

— Нет, командующий, — вздохнул Нараг. — Не можем.

Воин задумался над его словами. «Гоголла» была старым и измотанным кораблём, чьи плазменные реакторы скрипели, словно когти по натянутой шкуре. Рано или поздно они бы столкнулись с судном более быстрым, не столь потрёпанным бурей и способным их уничтожить.

— Тогда мы дадим бой, — сказал Хорак.

Нараг не выглядел убеждённым.

— А что ещё остаётся?

— Возможно, на твёрдой земле…

Ах да, это всё ещё было возможно. В конце концов, они направлялись на Агарвиан не просто так, а рассчитывая использовать сильные стороны легиона. Возможно, что стоило придерживаться плана и вновь избежать уничтожения, а не сражаться в пустоте, где исход явно был предопределён не в их пользу.

— А добраться — то до него мы сможем? — задумчиво протянул Хорак, покосившись на забрызганные каплями смазки экраны, на которых отражались сканы передних авгуров. — Что же за охотники преследуют нас?

Нарагу нечего было ответить. В их время стало трудно различать врагов издали со всеми пересекающимися опознавательными знаками и цветами, скрытыми под ложными флагами. Галактика рассыпалась, верность была не в цене, а понять, за что действительно сражался враг, можно было лишь глядя ему в глаза и ожидая, что тот моргнёт.

Однако намерения этих противников были достаточно понятными.

Они приближались, чтобы убить их.

— Не важно, — Хорак вновь повернулся на троне, лениво оттолкнувшись от палубы потёртым сабатоном, — Идём на Агарвиан, но готовьтесь к пустотному бою. Добраться до убежища будет нелегко.

— Так точно, командующий, — поклонился Нараг. Он помедлил, а затем продолжил, и в голосе его смешались гордость и обречённость. — Но мы доберёмся до Агарвиана.

Хорак кивнул. Возможно, так и будет, но это наверняка станет последним полётом капитана. И по огневой мощи, и по силе они серьёзно уступали врагу, и похоже, что порождённый бойнями на Исстваане рок, наконец, настиг их. Возможно, так и должно было произойти.

— Я верю тебе, — сказал воин. — Теперь действуй.

Они мчались на всех парах. Казалось, что сам корабль чувствует неизбежную гибель, и черпает силы в раненой гордости и гневе, вновь наполняя былой мощью дребезжащий инженериум. Теперь, когда они были слишком далеко от точки Мандевилля для перехода в варп, Нараг вёл «Гоголлу» глубоко под солнечной плоскостью системы Леопс. Враг не отставал. Вот они прошли в десяти тысячах километров от шелковистых облаков метанового гиганта Хереба, а затем ворвались в сердце системы и на полной скорости ринулись к Агарвиану.

Ничего этого не видел Харак, устало бредущий к главному ангару на подставленной звёздному ветру стороне корабля. Там его уже ждали названные братья, облачённые в полные доспехи — старую броню XIV — го легиона, бывшую на них с самых полей смерти Исстваана и верно служившую все эти годы жестоких сражений.