Дэн Абнетт - Титаникус

Пыль и дым могучего состязания вздымались вокруг от разрушенных улиц.

<«Некромант Инвидиоза»!> — непокорно взвыли аугмиттеры махины.

— Ты уже это говорил, — ответил Кунг и выстрелил из «Дрожи земли»: единственный выстрел, в голову.

Кокпит вражеского «Владыки войны» взорвался; верхнюю и заднюю части бронированной черепной коробки вбило в нависающий сверху корпус. Силовые линии на плечах и локтях вспыхнули. Он отшатнулся назад, всё увеличивая наклон, уже дойдя до точки невозвращения.

«Некромант Инвидиоза» медленно опрокинулся на спину, объятый пламенем, и рухнул на дно резервуара, утянув за собой ряд кранов и лебёдок. Удар взметнул высоко в небо фонтан грязной воды, словно взорвался заряд подводной лодки, и мгновенное наводнение затопило пристань, всосавшись назад так же быстро, как и пришло. Огромный приливный вал прокатился по резервуару и яростно перехлестнул через дамбы и фильтрационные барьеры у границы реки. Подсистемы махины продолжали взрываться по мере того, как та погружалась, и бурлящие гейзеры прорывали взволнованную поверхность воды, выбрасывая пар.

— Орудия в безопасный режим и перезарядить, — произнёс Кунг. — Пошли, поищем следующего.

 Варко попытался сориентироваться. От поста СПО он ушёл недалеко, не больше чем на полкилометра, но с рассветом опустился густой туман, и кругом стало мало что видно.

Туман был не настоящий. Удушливые пары сгоревшего метательного вещества и частицы дыма, медленно плывущего из главной зоны к болотистым низинам. Белый, похожий на пар, туман превращал воздух в мягкую, бледную стену, просвеченную солнцем: светлое, дымчатое ничто, как детское представление о загробной жизни.

Варко и Саген ушли рано утром, чтобы разведать местность. Было пугающе тихо, туман одновременно заглушал и усиливал даже небольшой шум — звуки дыхания, например, шорох одежды или стук вылетающих из-под ног камешков.

Недалеко от поста они наткнулись на рокритовый ров. На самом деле, едва не свалились в него в мягком тумане. Ров был частью старой системы дренирования болот — древней сети, которой давным давно никто не пользовался. Рокрит стенок покрыли трещины и пятна; на вязком, едва подсохшем дне росли пучки узловатой травы.

— Пройдёшь немного в эту сторону, — сказал Варко. — Я пойду в ту. От края не отходи, не то заблудишься. Посмотрим, что удастся найти. Через пять минут поворачиваем обратно и встречаемся здесь.

Саген кивнул и постепенно пропал в тумане.

Варко захрустел вдоль разбитого края канавы. Миновал группу заросших травой отводов, откуда в главный канал когда-то втекало с северо-запада другое ответвление русла.

Варко нервничал и поэтому руку с кобуры не снимал. Странная тишина места, сверхъестественность освещения и отсутствия расстояний вызывали гнетущее ощущение. Варко почувствовал, как колотится сердце.

Послышался крик. Варко вздрогнул. Приглушённый светлым маревом, крик походил на резкий вопль речной птицы и, казалось, шёл отовсюду и ниоткуда.

Варко вытащил пистолет и взвёл курок.

Крик донёсся снова. На этот раз Варко его разобрал: Саген звал его по имени.

Он развернулся и поспешил обратно, держась края. Под ногами захрустели камни, несколько штук улетели в ров, подскакивая по рокриту с таким звуком, будто кто-то ломал птичьи косточки.

Он опять услышал крик Сагена. Крик как будто раздавался сзади, но Варко понимал, что это невозможно. Он поспешил дальше.

Из тумана проявлялись силуэты. Варко притормозил и пошёл дальше, подняв пистолет. На краю рва, накренившись на сломанных осях, стоял выгоревший грузовик СПО. За лобовым стеклом сидела чёрная как смоль, оскаленная фигура, руками, усохшими до состояния палок, вцепившись в покорёженный от жара руль. Сгоревшие останки других вплавились в кузов и усеивали землю. Огонь превратил тела в почерневшие от копоти кости, одетые в клочья плоти и обмундирования. Высохшие, жуткие фигуры, съёжившиеся от огня.

— Капитан! Капитан Варко!

Варко обогнул мёртвый грузовик. Кормой на краю и мордой во рву лежал СПО-шный «Кентавр», зарывшись носом в дно. Бульдозерный нож задрался кверху, словно жутко вывихнутая челюсть. Он явно выехал за край и клюнул носом вниз, в крутую четырёхметровую канаву.

— Саген?

— Сэр, я внизу!

Варко заглянул в ров. Саген как-то сумел спуститься вниз и осматривал разбитый, но не загоревшийся «Кентавр». Четырёхстволку, которую тот тянул за собой, тоже стащило вниз, развернув при падении. Вес орудия вырвал сцепку, и орудие валялось на боку возле тягача. Вокруг грузового отсека «Кентавра» были раскиданы снарядные ящики.

— Ты как туда слез?

Саген поднял голову и указал на узловатые кусты, свешивающиеся через край рва.

— Мой вес выдержали.

Варко засунул пистолет в кобуру и осторожно выбрался на стенку рва. Деревянистые отростки кустов трещали и расползались под его весом, царапая руки. На последнем метре Варко спрыгнул.

— Пример хренового вождения, — съязвил Саген, кивком указывая на «Кентавр».

— Или паники, — ответил Варко. — Попали под обстрел, крутанули со страху руль и — бац!

— Бедняга, — произнёс Саген.

Варко увидел на земле рядом с расплющенным носом «Кентавра» тело: при падении водителя выбросило из машины.

Трудно было сказать, как давно он погиб. Варко прикинул, что не больше чем день-два, но суровый климат уже принялся за работу. Худенький водитель был ещё мальчишкой. СПО-шная форма, покоробившаяся от грязи, присохла к сморщенным конечностям, и казалось, что она на несколько размеров ему велика.

— Думаете, это те салаги с поста? — спросил Саген.

Варко пожал плечами:

— Надеюсь, что нет.

В его представлении мальчишки с поста упаковались и сбежали в безопасное место. Эта идея выглядела более утешительной. Мысль о том, что они прошли всего полкилометра и погибли здесь, казалась горькой несправедливостью.

«Кентавр» было уже не спасти. Вытащить его из рва не было абсолютно никакой возможности, разве что «Атласом». Но даже если бы они смогли каким-то волшебным заклинанием вызвать БРЭМку, всё равно: коробка передач у «Кентавра» расколота, левая гусеница слетела и теперь лежала на дне, словно брошенный пояс какого-то великана. Варко с прискорбием заметил, что нырок вниз головой погнул и ствол турельного оружия «Кентавра» — тяжёлого стаббера. В кабине, в металлической сетке осталось несколько тяжёлых обойм. Он шмыгнул носом. Боеприпасы есть, но стрелять ими не из чего.

Саген постучал по боку «Кентавра». Звук был глухим.