Дэн Абнетт - Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II
Здесь было пусто, если не считать распухших останков инженеров и слуг, их тела испускали зловоние мертвечины. Водоводы высокого давления, кабели и трубы, проложенные вдоль стен коридора, оказались затронуты разрушением и гнилью, отмечены пятнами ржавчины, местами покрыты мхом и даже водорослями. Стений ни за что не допустил бы подобного убожества на своем корабле. Волей-неволей, но напрашивался вывод: обветшание стало побочным результатом присутствия нефиллы.
Нечто похожее творилось уровнем ниже, враг не обнаружился и там. Собрав шестьдесят Темных Ангелов, Корсвейн приготовился к спуску на палубу варп-сердечника. Коридор и лестничные площадки, казалось, гудели от переполнявшей их энергии, но не только из-за реактора, питание которого обеспечивала эта зона корабля. Напряжение пронизывало даже воздух, мысли омрачала невидимая тень.
— Присутствие варпа тут почти абсолютное, — предупредила Фиана.
От усилий ее лицо застыло в напряженной гримасе, пот стекал по лбу и щекам, губы дрожали.
— Сигнала тревоги нет, иначе я подумала бы, что варп-сердечник разрушен.
— Сохранять бдительность, — приказал Корсвейн воинам и тут же понял, что это излишне, все и так находились на взводе. — Не расслабляйтесь, убивайте все, что движется.
Он повел отряд вниз, к сектору варп-сердечника. Стены здесь были покрыты металлом — толстым феррокритом с прослойками адамантия. Палуба имела овальную форму, главный коридор шел по периметру вокруг отсека сердечника, боковые коридоры вели к контрольным станциям и караульным помещениям.
Покойники лежали повсюду. Некоторые были страшно, до неузнаваемости искалечены и больше не походили на людей. Продвинувшись на сто метров, Корсвейн насчитал семь мертвых Темных Ангелов: судя по цвету брони, двое были технодесантниками. Ближняя дверь, через которую можно было добраться до варп-сердечника, теперь находилась на расстоянии пятидесяти метров. Близ нее груды мертвых тел оказались еще выше.
Позади прогремели выстрелы, в тот же миг из дверей отсека варп-сердечника хлынула волна нефилл. Они были одинаковыми, маленькие твари с лицами на груди, их противоестественная плоть сияла розовым светом. Существа прыгали и катились кувырком вдоль по коридору, искры и струйки пламени вырывались из кончиков растопыренных пальцев.
Темные Ангелы открыли огонь, град болтов встретил нефилл на пятидесятиметровой дистанции. Корсвейн несколько раз выстрелил из пистолета, поражая одну и ту же цель, пока, наконец, существо не треснуло, исторгнув из ран облако розового тумана. Вместо того чтобы упасть, нефилла принялась дрожать и бешено крутиться, вибрирующий крик вырвался из ее безгубого рта.
Корсвейн прекратил стрельбу, пораженный тем, что произошло дальше.
Розовая нефилла видоизменилась, отрастила дополнительную голову и разделилась надвое. Розовый окрас сменился фиолетовым, затем темно-синим, и два уменьшенных варианта прежнего существа с различимым треском получили самостоятельную жизнь. Угрожающе согнув пальцы, синие существа зарычали и, нахмурившись, уставились на атакующих космодесантников. То же самое произошло и с другими созданиями, попавшими под огонь. Они лишь разделились, чтобы возродиться в новых формах, розовый поток тварей стал розово-синим.
Стреляя в полуавтоматическом режиме, Корсвейн двинулся вперед с поднятым мечом. До синей массы врагов оставалось лишь несколько шагов, когда черный, иссушающий луч прошел мимо сенешаля. Это был взгляд третьего глаза леди Фианы. Он расчистил проход, проделав брешь в массе нефилл, и превратил их в синие и розовые искры, которые тут же рассеялись.
В пистолете Корсвейна закончились патроны, он взмахнул мечом и ударом силового клинка отсек протянутую руку ближайшей твари. Эффект получился странным. Движение меча не замедлилось, как это бывает, когда он попадает в плоть, не произошло и внезапного сотрясения, которое возникает от удара по броне. Ощущение походило на удар по воображаемой резине, которая под напором прогнулась, а затем обрела прежнюю форму.
Третий глаз Фианы снова сверкнул, расчистив дорогу Темным Ангелам и позволив им врезаться в строй противника. Ревели болтеры, раздавался визг ценных мечей, принадлежавших сержантам, и треск от ударов силовых кулаков. Огонь подступил со всех сторон, он потрескивал вдоль края брони, проникая сквозь щели и стыки. Пламя охватило правый наколенник Корсвейна, краска лущилась, обнажая керамит, который тоже начал отслаиваться. Разрубив ударом меча хищное лицо нефиллы, сенешаль бесстрастно отметил, что огонь не дает дыма, это сбивало с толку больше, чем охватившее его ногу пламя.
Край шкуры, висевшей на спине Корсвейна, загорелся, но, прежде чем пламя распространилось, нефиллы рассеялись так же поспешно, как до этого материализовались. Обернувшись к противнику, сенешаль понял, что все они уничтожены. Разноцветный туман завис в воздухе, будто капли краски в невесомости.
Перед тем как перезарядить пистолет, Корсвейн связался с примархом по прямому каналу:
— Монсеньор, мы собираемся войти в отсек варп-сердечника. Насколько близко от нас вы находитесь?
— Двумя палубам ниже, маленький брат.
В голосе Льва не было напряжения, хотя последующие его слова выдали то жестокое сопротивление, которое приходилось преодолевать примарху. Фоновые звуки радиопередачи состояли из дикого воя и нечеловеческого визга. Внезапно шум оборвался.
— Я сейчас столкнулся с парой десятков врагов. Понадобится некоторое время, чтобы с ними разделаться. Мой отряд выдвигается наверх, он примерно в трехстах метрах позади меня. Обороняй отсек сердечника, я в самом скором времени буду у тебя.
Подтвердив получение ответа от примарха, Корсвейн перезарядил пистолет и собрал своих воинов, не досчитавшись на этот раз семерых, погибших. После этого он направился ко входу в отсек сердечника.
Высота портала достигала нескольких метров. Сама дверь, хотя и оставалась на своем месте, оказалась пробитой взрывом и насквозь расплавленной, достаточного размера отверстия позволяли проникнуть внутрь.
Корсвейн ожидая, что вход будут оборонять, но ни одна нефилла не выступила против появившихся в проеме Темных Ангелов. Из отсека наружу рвались визги и вопли — это были очень высокие, невозможные для человека звуки. Пробравшись сквозь пролом с оружием наизготовку, Корсвейн очутился внутри отсека.
Здесь, в центре высокого помещения с куполообразным потолком, находилась хорошо экранированная восьмиугольная конструкция с заключенным внутри и покрытым многочисленными защитными оболочками варп-сердечником. Выгравированные на корпусе знаки Механикум образовывали сложное переплетение линий и форм, залитых сверкающим металлом, особенно ярким на фоне самого сердечника, черного, как обсидиан.