Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том IV

Образ воинов, которые участвовали в тех битвах, полностью соответствовал их репутации. Гордые, редко проявляющие веселье или сочувствие, они не страдали мистицизмом, а их воинская элита даже не имела собственных ритуалов, чем разительно отличались от войск обычных людей, которые сражались вместе с ними. В каждом их действии чувствовалась агрессия, но, благодаря огромному самообладанию, они сохраняли выдержку. Воинственность и своенравность воинов XVI легиона были вынужденной необходимостью в эти опасные времена.

Если какое-то событие может самым лучшим образом раскрыть природу XVI, то это объединение Сомона, скопления суборбитальных княжеств, которые упорно противились дипломатическим инициативам Императора и отказывались становиться частью растущего терранского единства. Основное сопротивление оказывал Сомон Прайм, орбитальная станция, которая серебряной иглой пронзала южное небо. Когда панарх Сомона принял последнюю делегацию, отправленную на орбитальную станцию, львиная доля его желчного гнева обрушилась на Леркона Хурна, капитана 3-й роты XVI легиона. Во время тирады, которая продлилась более часа, демагог перечислил все грехи создания существ вроде легионес астартес. Хурн согласился безоружным сопровождать делегацию только после длительных уговоров. Ему не хотелось находиться там, и он уже устал от официоза и гнева панарха. Когда тот понял, что слова не возымели нужного эффекта, в сердцах плюнул на доспехи Хурна и ударил его скипетром. Ответа все не было. Лишь когда панарх едва не рухнул от усталости, Хурн, наконец, ответил. Он голыми руками расправился сначала с телохранителями правителя, а затем оторвал голову самому панарху. Увидев, на что способен один безоружный воин Императора, остальные правители Сомона прислушались к воззванию и сдались.

Со временем упоминание о том, что Император отправляет своих «волков» раздавить упрямых или потенциальных врагов, глубоко укоренилось в сознании новорожденного Империума, апокрифическим источником чему послужило умиротворение Луны. Легион с радостью принял новое прозвище. Среди его воинов волчья голова стала распространенным символом, обозначавшим по-своему некую абстрактную связь — в основном все волки на Терре превратились в источник генетического материала для создания зверей-биооружия и служили синонимом контролируемой жестокости. Все чаще полевые командиры и офицеры легиона носили поверх доспехов шкуры этих генетическим образом усиленных хищников. Пусть XVI будет не единственным, кто носил подобное название и имел схожую символику, но определенно первым.

Превращение легионес астартес из первоначальной элиты вооруженных сил в Лунных Волков, которые одержали долгожданную победу в Объединительных войнах Терры, началось с поступления первых инициатов с Хтонии, мира, ассоциировавшегося с примархом, с которым они, наконец, воссоединились. Это возымело глубокий эффект в первую очередь на характер легиона, и впоследствии приведет к изменениям, которые в грядущие годы коренным образом изменят его облик.

Хтония была миром неподатливого камня, испещренного туннелями и с выдолбленными внутри городами, который вращался вокруг умирающей, агрессивной синей звезды в безжизненной системе. Колонизированная в далеком прошлом, Хтония была необычайно богатой планетой, ресурсы которой последовательно разрабатывали на протяжении тысячелетий, в результате чего она превратилась в опустошенную скорлупу. Из ее шахт в огромных объемах добывали адамантиевую руду, драгоценные камни и кристаллическую пыль, которые служили топливом для давно миновавшей Темной эры технологий. В погоне за ресурсами человечество зарывалось все глубже и глубже в земную толщу Хтонии и покрывало ее поверхность громадными перерабатывающими ульями, которые со временем проседали и обрушивались в бездонные пещеры под ними. Шахты становились все глубже, пока не стали напоминать мифический ад: раскаленный воздух внутри был наполнен запахом серы, лица рабочих озарялись накаленными докрасна скалами, среди которых они работали. Смерть на Хтонии находила свою жертву во множестве обличий: прорыв магмы в шахту, поглощавшее улей землетрясение, карман ядовитого газа, который проник в туннель. На планете можно было погибнуть без особого труда даже в дни ее расцвета, в ульях Хтонии суетилось громадное количество людей, проживавших свои короткие жизни в жаре шахт или запыленных уголках перерабатывающих заводов.

Кем же были хозяева этого адского мира? Кто наживался на ресурсах, добываемых из его сердца? Никто этого точно не знал. Некоторые утверждали, это были жрецы Марса, постоянно требовавшие ресурсы для питания кузниц-ульев. Другие источники говорят о том, что планета входила в состав звездного царства, которое существовало задолго до того, как Терра стала мечтать о единстве. Неважно, кем на самом деле они были, эти люди пожирали сердце Хтонии до тех пор, пока от него не осталась лишь пустая скорлупа. Тогда, видимо еще до прихода Древней ночи, Хтония стала заброшенным миром, оставленным во власти энтропии и насилия, и еще до великого падения планета погрузилась в беспросветный мрак.

В историях тех немногих, кто посещал Хтонию с Марса и Терры во время эры Раздора, рассказывалось о целых шахтерских экспедициях, пропавших за один цикл. Иногда все, что после них оставалось, была отметка на стене туннеля или единственный труп, глаза которого были закрыты зеркальными монетками. Но по большей части они не оставляли после себя ничего, кроме засохшей крови и испуганных перешептываний. Известно было только то, что в адской жаре заброшенных шахт и спутавшихся корней ульев, словно паразиты в навозной куче, копошились банды головорезов, у которых не было иных законов, кроме закона клинка, и ни одного стремления, кроме как выжить любой ценой. Некоторые банды действовали в пределах района, и их лидеры почти не отличались от варварских королей. С помощью служивших им огромных армий они захватывали входы в туннели, взимали дань с других группировок и создавали собственные анклавы в непроглядной духоте покинутых туннельных сетей. Иные же банды считали кровь и власть урожаем, который следовало пожинать посредством насилия и убийств, чтобы выживать дальше. Не ограниченные никакими территориями и живущие одними только грабежами, эти банды проводили рейды, убивали и жгли. Если они не нуждались в еде, боеприпасах или снаряжении, то совершали налеты просто ради того, чтобы их боялись еще больше или чтобы избавиться от слабых и недостойных. Пока одни ополоумевшие банды оставляли за собой лишь кровь и разрушение, другие бродили по туннелям, будто призраки, на границе зрения, бесшумно убивая лишь по одним им известным причинам. Между этими группировками существовала непрочная сеть взаимного уважения, податей и вражды. Они могли появиться, разрастись и распасться всего за пару Соларных месяцев. Те, кому удавалось продержаться дольше, наверняка знали только одно: в конечном итоге их время также пройдет. Так все и продолжалось в течение долгих лет эры Раздора — сильный убивал слабого, только чтобы погибнуть самому, когда возвышались другие банды, снова и снова. Каким-то образом этой беспощадной хтонийской ветви человечества не только удалось выжить, но и процветать на убийствах и грабеже. Так Хтония и выжила.