Дэн Абнетт - Не ведая страха. Битва за Калт

Раздается тихое тревожное перешептывание.

— Нас всех используют, — произносит Жиллиман, поднимая глаза и глядя на Гейджа. — Всех нас. Даже Лоргара. Когда он пытался убить меня, выбросить в космос, я ощущал боль внутри его. Я никогда не был близок с ним, однако существует братская связь. Я чувствовал его ужас. Его муку из-за того, как исказилась наша судьба.

— Он сказал, что Хорус… — начинает Гейдж.

— Я знаю, что он сказал, — отвечает Жиллиман.

— Он сказал, что прочие уже мертвы. На Исстваане, — настаивает Гейдж. — Манус. Вулкан. Коракс.

— Если это правда, — говорит Эмпион, — то это трагедия, в которую невозможно поверить.

— Трое сыновей. Три примарха, ужасающая потеря, — соглашается Жиллиман. — Четыре, если считать Лоргара. Пять, если то, что он говорил о Хорусе, правда. И, как он сказал, обратились и другие…

Жиллиман делает глубокий вдох.

— Я буду чрезвычайно скорбеть о Кораксе и Вулкане. Мануса мне будет не хватать больше, чем кого бы то ни было.

Гейдж знает, что имеет в виду его примарх. Во всех тактических моделях Жиллиман проявляет особенное расположение к некоторым из своих братьев. Он говорит о них, как о немногих бесстрашных, тех, на кого он в наибольшей степени может рассчитывать, чтобы сделать то, ради чего они были созданы. Один — Дорн и его легион. Другой — раздражительный спорщик Русс. Третий — Сангвиний. Жиллиман чрезвычайно восхищается Ханом, однако Белые Шрамы непредсказуемы и ненадежны. Четвертым из немногих бесстрашных всегда был Феррус Манус со своими Железными Руками. Жиллиман постоянно утверждал, что вместе с любым из этой ключевой четверки — Дорном, Руссом, Манусом или Сангвинием — он в состоянии выиграть любую войну. Абсолютно. С любым врагом. Даже в чрезвычайной ситуации Ультрамарин мог объединиться с одним из этих четырех союзников и повергнуть любого врага. Такова была основная теория. В сценарии любого судного дня, который встал бы перед Империумом, Жиллиман мог добиться практической победы при условии, что смог бы опереться на одного из этих четверых. И Манус был ключевым среди них. Неумолимый. Непоколебимый. Если он был на твоей стороне, то никогда бы не дрогнул.

И похоже, что теперь его больше нет. Сгинул. Мертв. Брат. Друг. Воин. Лидер. Самый стойкий из союзников Ультрамара.

Жиллиман нарушает мрачное молчание.

— Покажите мне тактические данные. Бой в окрестном пространстве. Кто-то говорил, что с поверхности наконец поступил вокс-сигнал?

— Из Лептия Нумина, повелитель, — говорит вокс-мастер.

— Кто это был?

— Капитан Вентан, — произносит Гейдж. — Какое-то время у нас был стабильный сигнал, и мы получали жизненно важную информацию, однако около часа назад вокс внезапно отключился. Насильственное прерывание.

— Мне нет нужды спрашивать, пытаетесь ли вы восстановить связь? — интересуется Жиллиман.

— Конечно, повелитель, — отзывается вокс-мастер.

Жиллиман оборачивается к Эмпиону.

— Соберите все силы, какие у нас есть на борту этого корабля. Истребительные команды. Все тяжелое вооружение, которое мы сможем найти. Забудьте про уровни орденов и рот, просто разделите и сгруппируйте имеющихся у нас людей в подходящие боевые группы. Пусть командиры отрядов покрасят шлемы в красный цвет.

— В красный, сэр? — переспрашивает Эмпион.

— Клорд, у нас нет надежного вокса, поэтому нам нужны простые и постоянные обозначения для цепи командования.

Жиллиман переводит взгляд на Тиеля.

— Кроме того, — произносит он, — я полагаю, что после сегодняшних стараний Тиеля сейчас самое время, чтобы красный цвет перестал быть отметкой о дисциплинарном взыскании.

— Да, сэр, — отзывается Эмпион.

— Мой повелитель! — восклицает капитан корабля Гоммед.

— В чем дело?

— Оружейная сеть, повелитель. Она стреляет.

— По кому?

— По… солнцу.

[отметка: 13.30.31]

В пасмурном небе над дворцом Лептия Нумина грохочет гром. Начинается обильный дождь. Атмосфера измученной планеты бьется в новых судорогах.

Какое-то мгновение Вентан стоит на месте, позволяя струящемуся ливню смывать с доспеха черный ихор. Он ощущает, как вода бьет по лицу. Он открывает глаза и смотрит, как огнеметные отделения Спарзи выжигают слизь, жирную черную плоть и ядовитые чернильные внутренности, оставшиеся от демона после взрыва. Струи пламени яростно шипят и свистят под дождем.

Он заходит в то, что осталось от атриума дворца. Его ждет Селатон.

— Ты его убил, — замечает сержант.

— Я не согласен с таким определением.

— В таком случае, ты его прогнал. Как ты это сделал?

— Удача. Очень плохая удача.

Вентан бросает взгляд назад, на разрушенные сады, изувеченные стены и оставшийся от ворот щебень.

— Мы не можем оставаться здесь, — произносит он. — Ксир говорил, что наступают новые силы. Это место было трудно оборонять и раньше. Продолжать оборону невозможно. Дворец никогда не был крепостью.

— Согласен, но что с информационной машиной? — спрашивает Селатон.

— Хороший вопрос.

Вентан замечает, что сержант держит мешок. Он забирает его и заглядывает внутрь.

Тот полон черных кинжалов. Ритуальных ножей. Некоторые из черного металла, некоторые из стекла, некоторые высечены из кремня. Часть рукояток из проволоки, часть из кожи, часть из змеиной шкуры. Селатон собрал их с мертвых воинов братств.

— Ты воспользовался оружием Ксира против демона, — просто говорит Селатон. — С точки зрения теории: эти ножи работают. Их собственное оружие работает.

— Быть может, ты и прав, — произносит Вентан. Он смотрит внутрь мешка. Клинки поблескивают в темноте. — Однако боюсь, что эти предметы настолько же опасны и ядовиты, как те чудовища, против которых мы хотим их использовать. Выбрось их, Селатон. Скинь в колодец. Положи в мешок гранату и швырни в ров. Мы не можем начинать пользоваться ими.

— Но…

Вентан смотрит на него.

— Теоретически: вот так это и началось с Семнадцатым, — говорит он. — Целесообразное использование экзотического оружия, чтобы победить неожиданно стойкого противника. Странные кинжалы, найденные в какой-то гробнице или храме ксеносов. Какой от них может быть вред? Они режут демоническую плоть. Это оправдывает риск.

На лице Селатона проступает выражение предельного отвращения.

— Я избавлюсь от них, сэр, — говорит он.

Вентан идет к стековому залу. Он проходит мимо помещения, где Сиданс наблюдает, как магосы пытаются восстановить вокс-связь.