Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Я не…

Шадумский замер. Я достал из кармана черный брелок и, криво усмехаясь, выбрал четвертую кнопку. За широкими окнами что-то отчетливо лязгнуло и Григорий, дернувшись, выглянул в окно. Мои потрепанные бежевые «Жигули» припухли, по покрытию словно прокатилась волна, внутри двинулись рамы, расширяя кузов. Новейшие технологии умных материалов, чьи молекулы способны под воздействием полей перестраиваться и менять свою структуру, растекаться, растягиваться, творили чудеса. Изменился цвет и вот уже перед воротами стоит не отечественное недоразумение, а бардовый высоко посаженый джип с эмблемой BMW.

— Это?… — непонятно о чем спросил Геннадий.

— Ты, — сказал я, вставая, и придвигаясь к писателю, — исковеркал мою жизнь. Это я, Антон Доров, отвечая сценарию твоей пьесы, плясал под чужую дудку. Это я терял людей. Я — капитан космического корабля. Я хотел взглянуть в твои глаза и понять, во что обошлось тебе издевательство над нашими судьбами. Я хотел было придушить тебя, но теперь понимаю — не стоит. Мучайся, писатель. О твоем авторстве никто никогда больше не услышит. Ты можешь говорить что угодно, но межгалактическими правами на произведение владеет кто-то другой. И, я тебя уверяю, вскоре они перейдут ко мне.

Снятое по твоим запискам реалити шоу много лет подряд транслировалось по множеству закрытых каналов в разных уголках Вселенной. И ты не получил с этого не гроша. И не получишь!

Я все эти годы ощущал, что происходящее неправильно, события словно склеены, а последовательности подстроены. Я пережил все, даже замену личности, лишь для того, чтобы в опасный момент инопланетные счетоводы не решились мне рассказать о том, что я живу по написанному дурным землянином, сценарию. Слышишь, меня убили ради этого! Теперь пришла пора все изменить!

Развернувшись, я вышел под поток вечерних лучей, сбежал по ступенькам и легко заскочил в свое новомодное авто.

Я могу купить себе звездолет и подать запрос в межгалактический суд. Решение, я уверен, будет принято в мою пользу. Потому что я — главный актер галактической пьесы, написанной на Земле. И потому что из-за Шадумского «погибла целая планета», а вся Вселенная этому поспособствовала. Почти что на деле.

Ну и кому же, как не мне, могу принадлежать права на Вселенскую Пьесу?

23 апреля 2010 г.

— Ах, как давно я тебя не видел, племяшка! — разулыбался Змей, крепко стискивая меня в своих объятиях. Я замер, терпеливо ожидая, когда его эмоциональный всплеск уляжется. Сейчас все мои нервы были на пределе, и я даже не мог себя заставить улыбнуться, хотя, признаться, был рад его приезду.

— Мы не виделись с тех пор, как ты уговаривал меня сделать операцию, — сипловато отозвался я, потому что дыхание у меня перехватило от неожиданно сильных объятий.

— Ну, ты же ее сделал, Антон! Наконец-то стал снова похож на молодого парня, которого я знаю, — Змей повернул меня, разглядывая лицо.

Когда-то, в последнем и трагическом действии Вселенской Пьесы, в которой я и мой экипаж принимали участие по незнанию, мне посчастливилось пробираться по технологической трубе вдоль биологического реактора моего космического корабля и биоорганизмы здорово поработали над моей кожей. Дядя несколько лет твердил, чтобы я сделал пластику, и на этой почве мы крупно поссорились. И чего я тогда уперся, как баран?

Но вот я встретил Натали, и понял, что она не заслужила такой вот рожи в моем лице. Женщины, они вечно нас заставляют что-то делать!

— Налюбовался? — поморщился я, высвобождаясь из рук Змея. — Тогда пошли в дом, поговорим.

Стряхнув с волос мелкие капли моросившего дождя, я поднялся по ступеням, покрытым черными мраморными плитками, и отворил дверь, сделанную из резного тикового дерева. Индонезийский узоры на тике выглядели очень внушительно, демонические маски древних богов переплетались с буковыми ветвями, в которых застыли птицы.

— Скромненько ты устроился, племяш, я слышал, у тебя жена есть, — разглядывая с выражением дверь, сказал Змей.

— Это отпугивает воришек, — рассеяно отозвался я, имея в виду конечно же резьбу, а не свою супругу. Но получилось забавно. И двух минут не прошло, а дядя наступил на очень больное место, но не потому, что хотел меня поддеть. Просто сам я — тот еще дурак.

— А с Натали сегодня познакомить тебя е смогу. Я ее спрятал…

— Тааак, — Змей быстро вошел следом и плотно закрыл за мной дверь, огляделся, словно выискивая подслушивающие устройства. Его лицо слегка вытянулось — здесь царил хайтек — голографическая панель, силовая сетка, закрывающая ванную комнату, выдвигающаяся из стены система хранения одежды. Все это очень функционально, но выглядит в лучшем случае скромно, а в некотором исполнении на вкус людей консервативных даже уродливо.

— Я глушу все частоты, и эта прихожая — ядро дома, — поторопился разъяснить я, — частная жизнь, она на то и частная. Остальной дом выполнен с большим комфортом, пойдем, — я протянул руку в приглашающем жесте, но дядя внезапно цепко ухватил меня за запястье, оглядывая черную дугу напульсника.

— Это что такое? — он прищурился. — Не…

Я вынул руку и кивнул.

— Нам надо серьезно поговорить.

— Ты еще не умираешь? — уточнил Стас.

— Пока нет. Но я ранен. Жену переправил в безопасное место, лучше тебе не знать, куда.

Я прошел на кухню и включил кофе-машину, провел рукой по зеленой столешнице из камня. Ощущение прикосновения к отполированной поверхности всегда помогали мне сосредоточиться.

— Что за рана? — как и любого профессионального врача, Змея интересовала только та ниша, в которой он наиболее компетентен.

— Меня подстрелили из армейской лазерной турели АЛТ3ПРО, — отозвался я, усаживаясь на стул и складывая руки перед собой.

— Это те двадцати миллиметровые машинки, которые установлены по периметру на всех охраняемых объектах? — глаза дяди расширились.

— Да, — не моргнув, согласился я.

— Но это же…

— Вот такая дырка в груди, — я сомкнул большой и указательный пальцы. — Двадцать миллиметров в диаметре, совершенно верно. И чертовски больно. Потому я хожу с напульсником, он подавляет болевые центры напрочь. Ничего не чувствую, — я приподнялся и достал из-под себя плоский пульт, на который уселся. — Остались кое-какие тактильные ощущения, но не более.

— А почему ты не поехал в больницу? — обозлился Змей. — Я что тебя тут оперировать буду, на дому?!

— Ты о чем, Стас?! — я тоже слегка повысил голос. — Меня ранило боевой армейской турелью, вчера на объекте Х73 было осуществлено проникновение с неизвестными последствиями, а позднее у периметра была расстреляна группа из шести солдат…