Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— И какими же? — хрипло спросил я.

— Я видел белую планету. Там везде лежал снег. Я видел человека среди снежной равнины. Это твоя Земля?

— Вы видели статую? — уточнил я, поднимаясь на локтях. Ноги казались ватными, кровь все гудела в ушах, бешеным потоком растекаясь по телу. Запоздало я понял, что постыдно потерял сознание, когда Сатринг заглянул, не встретив никаких препятствий, в мой разум. Теперь в моем теле не было ТУСа, чтобы защитить от чужеродного вторжения.

— Нет, — отвечая на мой вопрос, Сатринг покачал головой. — Я видел человека, бегущего по снежной пустыне.

…Рик. Он бежал к нам с Ванессой, исполнившись надежды, утопая по пояс в снегу, взывая о помощи, но мы исчезли столь же внезапно и стремительно, как появились…

— Ведь эта снежная планета — не твоя Земля. Я видел другой мир. Видел много зелени, целые леса, бескрайние джунгли, горы и моря. Я успел поговорить с Учителем Ри, и он кое-что рассказал мне о твоем побеге, и о тех причинах, которые сподвигли тебя на столь отчаянный поступок. Твои цели я посчитал достойными внимания и потому прощаю тебя. Я обращусь к Союзу, и меня, конечно же, выслушают. Им останется принять решение и ничего более весомого, чем мои слова, у тебя быть не может. Никакая Ванесса Вени не заменит тебе заступничества главного советника Союзных Войск. Ты осознаешь, что я сделаю для тебя и твоей Земли?

— Да, — тихо ответил я. — Но также как вы заступитесь за нас, вы можете и отозвать свои слова?

— Нет, — Сатринг с искреннем сожалением взглянул на меня, — даже если ты попытаешься покуситься на чью-то жизнь. Потому что я никогда не буду судить о целом мире по одному маленькому его жителю. Каждая личина несет в себе тот набор качеств, который она смогла и пожелала вобрать в себя. Не думаю, что ты самый достойный и талантливый лишь потому, что был выбран для полетов в космос. У Земли ведь нет других кораблей, Земля — бедная планета?

— Да, — согласился я нехотя.

— Полеты в космос — накладная вещь, я прав. Но что за корабль, на котором ты летал? Я что-то видел, но не понял, что.

Интересно, почему Ри рассказал ему не все, или Сатринг прикидывается? Возможно, Ри посчитал, что информация о корабле класса Черная Птица может расстроить главу Школы.

— Это небольшой крейсер наших разработок, — решился я. — Мы создавали его много лет. Он не внесен в классификацию…

— Что ж, это доказывает, что я прав, — кивнул Сатринг. — Теперь поговорим о деле. Я не люблю, когда Ученики, а именно им ты стал, заняв место моего возлюбленного садовника, слишком высоко себя ставят. Ты награжден природой слишком вспыльчивым характером, ты считаешь себя на порядок лучше, сильнее и достойнее других. Безусловно, планета Земля дала тебе великие цели, но это не значит, что ты избран свыше. Я возьмусь доказать тебе неправоту твоих заблуждений. Потому я накажу тебя. За гордыню и чрезмерную самоуверенность, за то, что ты вмешался в священный поединок и подкрепил свои поступки священным празднеством, призвав его насильно.

Мое слово: врач не придет к тебе, таково наказание. Если убиваешь, ты должен быть готов к этому. А коли не готов, нечего и пытаться

Сегодня все будут праздновать и веселиться до окончания дождя, а тебе я бы присоветовал хороший сон в твоей новой комнате, которая очень скоро станет домом. Ничто более не заставит тебя совершать необдуманные поступки. Вопрос с твоей планетой выйдет на рассмотрение сегодня же!

Легким движением Сатринг отварил дверь, ковер, тихо шурша, распрямился, закрывая покои Сатринга и я остался один. Еще некоторое время постоял на месте, пытаясь понять, что же мне все-таки делать, потом повернулся и медленно пошел к себе, в узкую комнату с маленьким вытянутым окном. В комнату, которая уже стала мне противна, в комнату, которая никогда не заменит мне даже каюты на борту моего корабля. Моего бывшего корабля.

Всю короткую парлакскую ночь шел дождь. Я спал бредовым сном раненного человека, то погружаясь в вязкое беспамятство, то выплывая на поверхность.

Мучимый жаром, я поднимался и выходил на улицу, чтобы насладиться ледяным прикосновением ветра. Гроза утихала, стоило мне уснуть, и вновь крепчала, как только я покидал душный плен своей узкой комнаты.

Порою мне начинало казаться, что этот мир сошел с ума. Он представлял из себя мертвую пустыню, в которой каждый источник был на вес золота, но вот потоки низвергаются с небес без остановки, пропитывая мертвые грунты. Завтра, напитанные водой почвы обретут новую жизнь. Завтра эта планета полностью преобразится. И виной тому я. Этот мир отторгает меня, но от чего-то выполняет мои прихоти.

Это невозможно, человек не в состоянии вызвать дождь, откуда взяться этим каплям, какие силы могут заставить ветер дуть?

Но ведь я смог создать иллюзию для Ванессы Вени! Я могу то, что не могут другие люди. Ворон сделал из меня всемогущего волшебника!

Я смеялся, словно сумасшедший, глядя в озаряемое нескончаемыми зарницами небо. Дождь успокаивал боль и страх, забирал жар и пьянил.

Пришли рассветные часы, но вокруг было по-прежнему темно. Капли поредели и гулко били в железные крыши, тяжелые облака, цепляясь за шпили башен, опускались все ниже, заполняя улицы, заглядывая в самые укромные уголки; оставляли на волосах ледяную влагу.

Призраки, я вижу призраков.

Мне кажется, эта планета проклята. В этом месте реальность так тонка, что для перехода в подпространство кораблю почти не нужно энергии. Такое бывает. Эти явления описаны в каждом справочнике о теории реальности-пространства. Места подобные этому зовут пространственными провалами. Никакого волшебства, наука может объяснить все. Здесь легче постигается духовное и энергетическое, живущие на таких планетах существа верят в магию и могут явить ее другим. Но все объяснимо.

Известно семь пространственных провалов во Вселенной, нужно было только немного подумать, и я бы догадался. Школа Союза, обучающая веронов, не могла быть в другом месте. Сектор сто тридцать три по галактической карте. Это почти в ста миллиардах световых лет от Парлака 13, с которого меня забрали. А это означает, что прошло очень много времени. Или, чтобы попасть сюда, мои похитители воспользовались переходом через второй подпространственный уровень. Но у Ванессы Вени нет корабля, способного нырять так глубоко. Значит, с момента моего похищения прошла уже, наверное, неделя, не меньше…

Я сидел на ступеньках, размышляя, а мимо текли призрачные облачные тени. Они принимали четкие очертания; на мгновение я угадывал в них что-то знакомое: то птицу, то животное, то предметы. Предметов было много. Вот тянется вдоль стены дома вереница причудливых подсвечников. Кажется, только осталось зажечь фитили, и удивительная процессия понесет в себе живой огонь. Вот дельфин вынырнул и тут же превратился в дверной проем, расплющенный ворвавшимся за стены порывом ветра. И становится жутко, потому что дверь кажется порталом в другое измерение и движется, движется вперед, надвигаясь на меня.