Измена. Ты станешь второй женой - Эльза Манарова

Возможно, дело в том, что я не готова признать, что мой брак уже разрушен и выход только один. Это развод!

Сейчас у меня та стадия, когда я пытаюсь придумать альтернативные варианты, но на самом деле их просто не существует.

В редакции делаю вид, что работаю. В университете сейчас мало появляюсь, потому что на четвёртом курсе основное время уходит на исследование и написание диплома. Да и работа в редакции засчитываться как производственная практика.

Сейчас перевожу статью об экономических реформах, но слова расплываются перед глазами. Снова и снова вижу довольную улыбку Амины, слышу её голос: — Дамир очень устал вчера...

— Ярослава, ты как мёртвая сидишь. — Раздаётся знакомый голос.

Отрываюсь от своих статей, рядом с моим столом стоит Рафаэль, мой коллега-журналист. Обычно весёлый и ироничный, а сейчас смотрит на меня с беспокойством.

— Всё нормально. — Но с губ срывается тяжёлый вздох. Мне сложно скрывать свои эмоции, и даже работа не спасает.

— Ага, вижу, как нормально. — Садится на край моего стола. — Выглядишь так, словно тебя грузовик переехал, причём дважды.

— Спасибо за комплимент.

— Ярослав, я серьёзно. Что случилось?

Смотрю на него: иссиня-чёрные волосы, честные карие глаза, обеспокоенное лицо. Рафаэль хороший человек, но как объяснить ему то, что происходит в моей жизни? Он никогда не поймёт ситуацию, в которой я оказалась.

— Семейные проблемы.

— С Дамиром?

Киваю, чувствуя, как к горлу подкатывает комок горечи.

— Пойдём, поговорим. — Решительно говорит Рафаэль. — За углом кофейня, там делают самый лучший кофе. Будем тебя им отпаивать.

— У меня дедлайн.

— Плевать на дедлайн, идём.

Он так настойчив, что я сдаюсь. Может, правда стоит выйти из душного офиса и немного проветриться.

В кофейне Рафаэль заказывает мне большой капучино и шоколадный круассан.

— Ешь. — Командует. — Выглядишь так, словно не ела три дня.

— Не хочется.

— Я не спрашиваю, хочется или нет, просто ешь.

Послушно откусываю кусочек, но горечь усиливается, как будто ем песок, приправленный ядом.

— Так что у тебя происходит? — Делает вторую попытку Рафаэль.

Понимаю, что сердце заходится в бешеном ритме, потому что произнести вслух всё случавшиеся просто очень тяжело.

— Дамир женился. — Произношу на одном дыхании.

Рафаэль давится кофе.

— Что? Как женился? Вы же уже...

— На другой женщине. — Перебиваю. — У него теперь есть вторая жена.

Он молчит, переваривая услышанное.

— Ярослав, я тоже с Кавказа и знаю наши правила и традиции. Но ты в курсе, что полигамия тут незаконна?

— Они совершили религиозный обряд. Официально он женат только на мне.

— Это… просто… ужасно. Он поступил как мудак.

— Точно. Теперь в моём доме живёт другая женщина, которая считает себя хозяйкой. А мой муж требует, чтобы я с этим смирилась.

Рафаэль долго молчит, крутит в руках чашку.

— Слушай, а ты не думала... ну, просто уехать? У тебя же есть мама в Испании.

— Думала, но не всё так просто. И знаешь, что больше всего бесит? Он говорит, что любит меня. Что делает это ради нас.

— Классический абьюзер. — Мрачно комментирует Рафаэль.

— Что?

— Абьюзер, тиран. Сначала изолирует жертву, потом начинает внушать, что всё, что он делает — ради её же блага.

Я вздрагиваю, потому что не видела очевидного. Дамир, тиран?

Вдруг перед глазами всплывает воспоминание...

Мадрид, полтора года назад. Я сижу в маленьком кафе «La Pecera» возле университета, готовлюсь к экзамену по международному праву. На улице моросит дождь, но в кафе тепло и уютно, пахнет корицей и свежей выпечкой. Народу мало, только я и пожилой испанец с газетой в углу.

Учебник Мюллерсона по международному праву раскрыт на главе о дипломатическом иммунитете, но я никак не могу сосредоточиться. Завтра экзамен, а в голове каша. Пью уже третий кофе за вечер и делаю заметки.

За соседний столик садится мужчина. Я замечаю его краем глаза, просто не могу на него не смотреть. Он высокий, широкоплечий, в дорогом тёмно-синем костюме. Похож на испанца, но черты лица резче. Заказывает кофе Café cortado (классический мадридский кофе) и магдаленас (классические испанские кексы) на идеальном английском с лёгким акцентом.

Достаёт телефон и начинает говорить на каком-то языке, который я не узнаю. Голос низкий, бархатный, завораживающий. Я ловлю себя на том, что прислушиваюсь к интонациям, хотя не понимаю ни слова.

Несколько раз наши взгляды пересекаются. У него невероятные глаза: тёмные, почти чёрные, с золотистыми искорками. Когда он смотрит на меня, кажется, что видит насквозь. Он улыбается, заметив мой любопытный взгляд, чуть-чуть, одними уголками губ, и я краснею, быстро отворачиваясь к учебнику.

Пытаюсь читать про Венскую конвенцию, но буквы пляшут перед глазами. Он всё ещё разговаривает по телефону, жестикулирует, иногда смеётся. Смех у него красивый, глубокий.

Заканчивает разговор, убирает телефон и... встаёт. Подходит к моему столику. Сердце начинает биться так громко, что кажется слышно на улице.

— Извините. — Говорит он, и голос вблизи ещё красивее. — Я не хотел мешать, но не мог не заметить, что вы изучаете международное право?

Показывает на обложку учебника. Акцент действительно лёгкий, английский почти идеальный, но есть что-то экзотическое в произношении.

— Да. — Отвечаю, и голос звучит странно даже для меня самой. — Завтра экзамен.

— Дамир.

— Ярослава.

— Какое красивое имя. — Улыбается, и я таю. — Не местная?

— Да.

— Можно присесть? Обещаю не мешать подготовке к экзамену.

Киваю, не доверяя своему голосу.

Он садится напротив, заказывает ещё кофе — теперь уже два. Официант приносит маленькие чашечки с густым турецким кофе и

— В Лондоне тоже изучал право. — Указывает на мой учебник. Правда, это было давно.

— Вы юрист?

— Скорее бизнесмен, но образование юридическое всегда пригождается в семейном деле.

Семейное дело звучит интригующе, но он не делится подробностями.

— А что привело русскую студентку в Мадрид?

Рассказываю про маму, которая вышла замуж за испанца, мою программу по обмену, про то, как мечтаю работать в дипломатии или международных организациях.

Дамир слушает заинтересованно, так словно я важный для него человек. Редкое качество сегодня, многие только делаю вид, что слушают или одним глазом сидят в телефоне. Когда говорю о планах поступить в магистратуру в Женеве, его глаза загораются:

— Знаете, я часто бываю в Швейцарии по делам. Женева удивительный город.

Час пролетает как минута. Мы говорим о путешествиях, оказывается, он объездил полмира, рассказывает о Стамбуле, Дубае, Лондоне так