Джеки Коллинз - Богиня мщения

— Итак, маленькая Макс наконец-то выросла, — проговорил Фрэнки и придвинулся ближе, так что его бедро коснулось ее ноги. — Давненько я тебя не видел. Как ты поживала все это время?

— Нормально. То есть — отлично! — ответила Макс, отодвигаясь. Меньше всего ей хотелось, чтобы Фрэнки вообразил себе невесть что.

— Из тебя получилась горяченькая штучка, — заметил Фрэнки. — Только не дымишься, а в остальном просто супер.

— Спасибо, — пробормотала Макс и потупилась. Ей отчего-то стало не по себе. Может, Фрэнки под дозой, подумалось ей. А что, очень может быть.

— Отличная тошниловка! — подала голос Куки. — Мне нравится.

Фрэнки повернулся к ней.

— Нравится? Еще бы!.. Я сам разрабатывал интерьеры, — соврал он еще раз.

— Очень нравится, — подтвердила Куки и пихнула Гарри под столом ногой, чтобы он не сидел как вареный шпинат. Интересно, гадала она, сколько лет этому Фрэнки и не слишком ли он стар для нее? — А выпить нам здесь подадут?

— Запросто. — Фрэнки щелкнул пальцами, привлекая внимание официантки — полуголой девицы с неподвижной, будто приклеенной улыбкой и длинными накладными ногтями, похожими на когти хищной птицы. — Надеюсь, фальшивые удостоверения личности у вас с собой?

— Конечно. Мы без них никуда, — ответила Куки, облизывая свои пухлые губы и опуская длинные ресницы, кончики которых были выкрашены в розовый цвет.

— Ну и отлично, — кивнул Фрэнки и подумал: «Совсем молодая, но уже созрела. Во всех смыслах».

С некоторых пор малолетки нравились ему куда больше.

Предложенные Бобби пицца и киношка обернулись ужином в «Мацухиса» — любимом японском ресторанчике Денвер.

— Мне здесь ужасно нравится, — заявила она, накладывая на тарелку большой кусок рулета по-калифорнийски.

— А как ты думаешь, почему я повел тебя именно сюда? — отозвался Бобби.

— Может быть, ты хотел устроить мне сюрприз?

— Ну что за умница! — воскликнул Бобби, одаряя Денвер своей особенной улыбкой.

— Знала бы, что мы пойдем сюда, так оделась бы соответствующим образом, — пожаловалась Денвер. — Я — то рассчитывала на пиццу в кинотеатре под открытым небом.

— Ты выглядишь шикарно в любой одежде. А тем более — без…

— Спасибо. — Денвер стоило большого труда не покраснеть, и она поспешила поднести к губам чашечку с подогретым саке.

— За что?

— За то, что ты говоришь мне только приятные вещи. И поднимаешь мне настроение.

— Это легко.

— Правда?

— Ты же знаешь, что правда.

— Как бы там ни было, тебе каждый раз удается сказать именно то, что нужно.

— Кстати, о том, что нужно … Ты не решила, поедешь со мной в Вегас в следующий уик-энд или нет? Помнишь, я говорил тебе про вечеринку в честь восемнадцатилетия Макс?

— Я… я подумаю. — Денвер и в самом деле еще не решила, стоит ли лишний раз попадаться на глаза грозной Лаки Сантанджело.

— Только подумаешь?

— Я же говорила, что у меня сейчас особенно много всяких дел, и по работе, и в связи с моим переходом…

— Но ведь мы вылетим в Вегас в пятницу вечером, а в воскресенье уже вернемся. Прокуратура ведь не работает по выходным, правда? Ты ничего не пропустишь.

— Пойми, Бобби, мой переход в Отдел по борьбе с наркотиками — дело очень непростое. Я хочу как следует подготовиться.

— Я же предлагал: возьми с собой ноутбук и готовься сколько хочешь. Свободного времени у нас будет предостаточно.

— А можно мне еще немножко подумать? — осторожно спросила Денвер.

— Она будет думать! — воскликнул Бобби и воздел руки в комическом отчаянии. — Нет, ты все-таки очень упрямая женщина.

— Ты говоришь это только потому, что я не отвечаю «да» на все твои предложения?

— Увы, ты действительно чаще говоришь «нет» или «я подумаю». — Он посмотрел на нее долгим пристальным взглядом. — Может, именно поэтому ты мне так нравишься?

— Гм-м… — задумчиво протянула Денвер. — Что-то мне начинает казаться — ты слишком привык к тому, что женщины говорят тебе «да».

Бобби рассмеялся.

— Каких женщин ты имеешь в виду?

— А помнишь школу? Вы с Эм-Джеем никогда не скучали в одиночестве — девчонки к вам так и липли.

— Интересно… — проговорил Бобби и прищурился. — С чего это ты вдруг вспомнила школу? И именно сейчас?

— Потому что в те времена моим главным развлечением было смотреть, как Мистер Звезда Футбола набирает очки.

— Но ведь это было давно, Денвер. Теперь все позади. К тому же у меня есть ты.

— Вот как? — поддразнила она. — Я — у тебя?

Бобби сразу понял, к чему она клонит.

— И наоборот, естественно, — сообщил он великодушно. — Сколько мы уже вместе?

— Не знаю точно. — Денвер прикинулась равнодушной. — Месяца три примерно.

Бобби покачал головой:

— Примерно!.. Я уверен, ты могла бы назвать точное количество часов и даже минут!

— Это я — то?

— Это ты-то.

Они улыбнулись друг другу, наслаждаясь своей легкой пикировкой.

Одной из причин, по которой Денвер так нравилось проводить время с Бобби, было то, что с ним у нее всегда было о чем поговорить. Нередко он рассказывал ей о своем покойном отце или о родственниках по отцовской линии, которые до сих пор жили в Греции. Только племянница Бобби Бриджит переехала в Нью-Йорк и стала топ-моделью. Именно ей и Бобби досталась по наследству бо́льшая часть огромного состояния Димитрия Станислопулоса. О своем богатстве Бобби почти не говорил — он только признался Денвер, что чувствует себя неловко, когда речь заходит об этих деньгах, потому что не он их заработал. С самого начала Бобби решил, что не тронет ни цента из этих денег, а постарается сколотить собственный капитал. И он уже сделал первые шаги в этом направлении — два его клуба в Нью-Йорке и Лас-Вегасе пользовались невероятной популярностью и приносили отличный доход.

Желание Бобби самому зарабатывать на жизнь очень нравилось Денвер. Было ей по душе и то, что он ведет себя совсем не как наследник огромного состояния — Бобби никогда не позволял себе никаких излишеств. Например, он почти не пользовался самолетом Станислопулосов. По его же собственным словам, к возможностям, которые давало ему богатство, он прибегал лишь в крайних обстоятельствах.

Денвер, в свою очередь, тоже рассказывала ему о своей семье — о своих близких, с которыми Бобби пока не встречался. Знакомить его с матерью, активисткой одного из политических движений, и отцом — независимым адвокатом — Денвер не спешила. Ее родителям и трем братьям очень нравился Джош — ее прежний бойфренд, и Бобби они могли встретить в штыки. Нет, решила Денвер, она представит Бобби своим близким, только когда будет уверена, что их связь продлится больше чем несколько месяцев.