Георгий Булавин - Новатерра
- Чудное место для прогулок с детьми! Туда через чащобу пока дотащишься... - по инерции проговорил гетман, но когда до него дошёл смысл сказанного помощницей, вдруг осёкся, внутренне похолодев до абсолютного нуля. - Что?! Что ты сказала?.. Что ж ты, твою мать, мне сразу-то не сказала?!
- Я?! - выпучив на него и без того огромные глаза, возмущённо воскликнула Хуторская.
- Ах, да, конечно, извини, ты-то всё делала верно, это я, блин, старый осел, развёл тут... Бог же мой!
Боже, тридцать-сорок сопливых отроков - целое поколение, надежда и опора возрождавшйся земли! - резвились сейчас на опушке у проклятого ручья, далеко за охраняемым периметром границы, без всякой охраны. Боже святый!!!
- Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас! - в тон гетману читала 'Трисвятое' Наталья.
А сам гетман уже действовал.
Не найдя времени обежать рабочий стол, прыгнул в кресло прямо через столешницу. В другой раз с гордостью подумал бы: могём ещё! Но не сейчас. Сейчас, пока летел, предположил, что половину малышни, если не всех кучно, родители не отпустили бы в лес без мобильных телефонов. Можно ведь позвонить любому из салажат и попросить, чтобы передали трубку Промокашке...
И телефоны, да, имелись. Однако ни сам гетман, ни его помощница, ни пресловутые родители, митинговавшие в этот момент под стенами гимназии, на чём свет стоит покрывая матом госпожу Куракину и собственных чад, якобы выключивших аппараты, предположить не могли, что из-за нехватки ретрансляторов даже в ближней к станице округе до сих пор существовали зоны, куда радиосигнал цифрового формата не проходил. Волею судеб в одной из таких зон сейчас и пребывали незадачливые экскурсанты...
Наверное, будь гетман в прошлой жизни офис-менеджером или участковым, взялся бы в данной ситуации уточнять фамилии детей, связываться с их родными, и тем потерял время, а мамаш и бабушек довёл бы до инфаркта минимум через одну. Однако, на их счастье, он был боевым офицером-десантником и принял наверняка самое оптимальное из возможных решений.
- Служба! - заорал в микрофон внутренней громкой связи.
- Слушаю, господин полковник казачьих войск, - тут же отозвался оперативный дежурный.
- Включить аудиозапись под боевой приказ! Атаманским сердюкам - в ружьё и на́ конь! Задача: галопом выдвинуться к старой турбине у истока Чёрного ручья, там наши гимназисты. Если углубились в чащу - разыскать! Всех немедленно в станицу! Обеспечить охранение основной группы со всех возможных направлений вражеской атаки. Огонь по всему, что шевельнётся в зарослях! Я, гетман Твердохлеб, всё сказал. Вопросы?
- Прошу уточнить, господин полковник: что значит 'огонь по всему...'?
- Там дети, понимаешь, ты, перестраховщик хренов?! - незаслуженно обругал он старого соратника. - Надо дальше объяснять? Командира сердюков предупреди: если хоть с одним из шкетов что случится, лично его запорю как паршивую собаку! Стрелять во всё, что рискнёт шевельнуться! Из всех стволов. Боевыми. Без предупреждения. На поражение. Я не шучу!..
... - Я не шучу, Сережа, это очень ядовитый гриб. Не знаю, что вы с мамой собирали, но это не опёнок, а бледная поганка. Дай-ка мне её! Смотрите, дети, поганка отличается тем, что...
За пояснениями сгрудившимся у костра ребятам Ирина горестно вздыхала, сглатывая подступивший к горлу ком. Была бы одна, так разѓревелась неминуемо. Над ней посмеивались втихомолку и открыто, колѓлеги недоумевали - каникулы!?! - ворчал супруг: бросай работу и вер-нись в семью! Но Ирина не могла до времени ни бросить, ни вернуться. Ни позабыть. И ни простить себе... Тогда, двенадцать лет назад, она ждала каѓникул с нетерпением, ругалась, правда, в шутку, на детей - когда же отдохну от вас?! А первоклашки улыбались, знали - 'мама' шутит. Шуѓтили все они. Смеялись и мечтали: к бабушке! ура! на дачу! к морю! на рыбалку! 'Хоть высплюсь...' - прошептала Оля, юная гимнастка и художница. Потом они гурьбою разбежались по домам. Потом она глядеѓла вслед, роняя слёзы. Потом мотала километры на кардан, выдумывая повод лишний раз проехать мимо школы. Потом... потом была Чума!
- Вы плачете, Ирина Владимировна?!
- Что ты, Настенька?! - встрепенулась учительница. Держать себя в руках! - Видимо, дым в глаза попал. Давайте пересядем чуть подальѓше от костра.
- Ирина Владимировна, расскажите нам про День Страшного Суда! - рассаживаясь, хором загалдели экскурсанты.
Оно понятно, каждая слеза ассоциировалась у детей либо со смертью, либо с Чумой. Что, собственно, одно и то же... Их, восьмилеток, счастье, что на свет явились много позже! Да разве это свет?! Вот раньше...! Ох-ох-ох, кому сейчас легко?!
- Я ведь вам уже сотню раз рассказывала...
- Пожа-а-алуйста!
- Что ж, ладно, слушайте в сто первый. Страшный Суд... Мы до сих пор не знаем, то ли Господь разгневался на людей за грехи их, то ли возвратившийся с планеты Марс космический корабль занёс на Землю Бледную Чуму, то ли произошла авария в какой-нибудь лаборатории, то ли возбудители болезни, кем бы они ни были, столетиями жили рядом с нами, готовясь к ужасающей расправе над людьми. Пандемия вспыхнула внезапно и повсюду...
- Ирина Владимировна, а что такое 'пандемия'?
- Пандемия, Толя, это болезнь, которая поражает всё население Земли или бо́льшую его часть. Такие случались и много раньше, наприѓмер, пандемии гриппа, чёрной оспы, СПИДа. Пандемии чумы, правда, не такой страшной, как Бледная, сотни лет назад регулярно обрушивались на Европу и Азию, унося жизни миллионов человек. Но такого кошмара не было ещё никогда. Тем самым Утром...
Ребята попритихли, Ирина уже не сдерживала слёз. Рассказывала. То ли им. То ли себе самой. В который раз. Который уже год...
- ...Пришла в себя я вечером, в лесу, лежа на куче прелых прошлогодних листьев под армейской плащ-накидкой. Рядом, у костра, кружком сидели несколько человек, израненные, грязные, оборванные. Полный муѓжчина напоил меня водой из фляги, дал лекарство, обработал царапины на теле...
Экскурсанты заулыбались.
- Дядя Док!
- Да, дети, это был Игорь Николаевич Шаталин, наш генеральный врач. Другой мужчина, в стареньком армейском камуфляже, провёл меня к огню, угостил хлебом, напоил горячим чаем, рассказал, что произошло...
- Дядя гетман Саныч!
- Правильно, это был Александр Александрович Твердохлеб, наш гетѓман... Через несколько дней нам удалось проникнуть в мой родной Нилгород. Он сгорел почти дотла, однако в одной из воинских частей мы обнаружили не тронутый пожаром склад, запаслись там оружием, одеждой, продуктаѓми, лекарствами, сели в уцелевший автобус и поехали куда глаза гляѓдят. Много разного пришлось повидать в дороге, - Ирина помолчала, - когда-нибудь расскажу, не сейчас. Бензина не было, потому автобус мы очень скоро бросили, зато в одном из чудом сохранившихся сёл обнаруѓжили конезавод с целым табуном прекрасных лошадей. Правда, управляться с ними поначалу умели плохо...