Георгий Булавин - Новатерра
- Умница... красавица... солнышко... зайчик... сказка... преѓлесть...
- ... скрип... скрип... скрип...
Незнаемых свидетелей кощунственного действа душит хохот.
- ... весь товар на судне... вечерком осмотреть... никого... комфортабельная каюта... даже ванна... лёгкое душистое вино... расѓслабляющий массажик... целебный бальзам по рецепту бабушки Лэйзи... удобная широкая постель...
- ... скрип... скрип... - и пауза. И начинается кошмар. Для Александра. - Что вы говорите?! И ванна! И постель! И массаж! И бальзам! Ой, вы посидите, я сбегаю, мужу что-нибудь совру... ну, чтоб не ждал меня до поздней ночи!
Гетман недвусмысленно потянулся к револьверу, а Коробицын с Даниляном съёжились - наглядное свидетельство позора власть имущего лица! Таких свидетелей в живых не оставляют, тем паче - в состоянии аффекта. А действо у жены - считайте, бывшей - разѓвивалось в общем-то логичным чередом.
- Знаете, Семён Михайлович, массаж - это единственное, что поддерживает мои силы в этой жизни. Да если ещё растереться цеѓлебным бальзамом! Да несколько часов понежиться в постели!
Каѓзалось, радиозакладка транслировала капание бабкиндской слюны.
- Вы просто маг! Это будет сказочный вечер! Надеюсь, он принеѓсёт облегчение моим страданиям.
Это вряд ли, - подумал тогда Александр, вставая. До вечера ты вряд ли доживёшь!
- А отчего мы страдаем, милая девушка? - участливо спросил негоциант. - Приболели?
- Ну что вы, ерунда! Обычный синдром...
- Какой ещё синдром?!
Судя скрежету, Бабкинд отодвинул кресло.
- Приобретенного маниакально-экспрессивного педикулеза.
Ну, точно отодвинул! И далеко.
- Да вы не беспокойтесь, он совершенно не опасен для окѓружающих! Почти. Если есть иммунитет. Заразен только в периоды обострения, раз в неделю максимум. Или немного чаще. Но вы ведь будете работать в перчатках, так что ничего страшного, правда?
Друзья расхохотались так, что чуть не треснул корпус старенького двухкассетника с убогим тюнером. Себе Алина жизнь спасла, а Бабкинду... Негоциант явился вечером к гетману домой - коллеѓги, видно, просветили, на кого позарился - и, не входя в квартиѓру, передал бальзам от бабы Лэйзи, мол, облегчите, ваше благороѓдие, страдания супруги! После чего, сославшись на дела, откланялѓся. Правильный ход, сказал бы Михаил Ботвинник, тоже, кстати, Моѓисеевич. Эндшпиль. В котором Александр изнасиловал супругу.
- Сашка, ты - зверь! Слушай, а если бы он не бальзам приволок, а шампанское?
О том, что разговор прослушивался, Алька не подоѓзревала. Кажется...
- Я бы его вылакал - столько лет даже не нюхал!
- А если бы я завела роман? На части разорвал бы?
- Смотря какой. Если 'Войну и мир', то - проблематично.
- Я себя имею в виду...
- Тебя - всенепременно!
- А знаешь, в этом что-то есть... только дай мне недельку.
- Подыскать издателя для своего романа?
- Отдохнуть, дурачок, в себя прийти!
Семён же Моисеевич зажился. И прижился. В станице слыл честѓнейшим, щедрым и весёлым человеком. Во Внешнем Мире, говорят, ловчил, да пусть их, это суть проблемы Бабкинда и Мира! Ввозил металл, одежду, уголь, эле... эх, да всё подряд. Что находил. И вывозил, что предлагалось. Обычная коммерция. Недавно летнее кафе открыл на берегу - наверѓное, так легче девок клеить. За что бывал и бит, не без того. Гетман всё ждал, когда же в городке забегают рыжеволосые и крючѓконосые детишки. Серьёзно - ждал. Без дураков. С большущим нетерѓпением - каждое лыко в строчку на Чумном безлюдье. И пусть бы кто попробовал сказать, еврей, мол, да нагулян! Это ведь свои дети, плоть от плоти, казаки... ну, станут таковыми. Это не пришельцы, Бог знает чем промышлявшие двенадцать лет - поди проверь! А то, что иудеи по крови, вовсе блажь! В начале 1990-х, говорил Серёга, в Приѓднестровье из местного казачества первым погиб боец с фамилией Берлингер. Вот так-то, братцы!..
- А третий ваш собрат где? - поинтересовался гетман, принимая чашку у буфетчицы. - Сейчас по улицам разгуливать чревато, сами понимаете.
- Да нигде он не разгуливает, - отмахнулся Золотницкий. - Второй день уже. Захворал наш Антоша, мабуть, съел чего. Знаешь, Саныч, мутный он какой-то...
Гетман подумал: а не с дуайенской ли подачи Коробицын присвоил торгашу оперативный псевдоним 'Мутный'?
- ...ходит чего-то, смотрит, нас дичится, от людей шарахаетѓся. Непонятно! Если надумает и дальше нашим ремеслом заниматься, трудно ему будет.
Гетман моментально ухватился за интересующую его тему.
- Может, потому смотрит и дичится, что опыта маловато? Куда ему до вас?!
- Да не туда он, Саныч, смотрит! - отмахнулся Бабкинд. - Поѓдошёл бы, посоветовался, а то мутит с приказчиками: а то у каѓзаков есть? а это имеется?
- У нас много чего имеется, - с виду равнодушно пожал плечами гетман, а сам боялся лишний раз вздохнуть, дабы не перебить разговоривѓшихся торговцев. - Если чего надо, пусть подойдёт, спросит, глядишь, продадим или обменяем.
- Лошадей он у тебя купит, да? - отмахнулся дуайен. - У него денег на одного жеребёнка от твоих рысаков не хватит, да и жлобоват он. А коняг чуть не по пальцам пересчитывал. Машинами инѓтересовался, как будто запчасти к ним достать может. Недавно спрашивает: а сколько казакам формы на год нужно? Как будто поѓшивочный цех здесь откроет! Или приказчиков пытает: а это что за мужик, а то что за баба? Мутный, одно слово. С нами, веришь, ни разу не посидел даже по-людски... Кстати, Сашка, ты как насѓчет - по слегка?
- Благодарю, почтенные, никак! Обстановка, сами понимаете...
- Оно, конечно, - пробасил Золотницкий, - неспокойно.
А гетман понял - разговор о Волохове завершён. Как это ни прискорбно констатировать. Спасибо и на том. Подобные беседы строго конфиденциальны, в компании же гости способны были и замкнуться, и обидеться - каста! Да и наедине большой вопрос, сказали бы. Просто сегодня он, видно, попал под настроение обоим, все ведь люди! Потому собственным нажимом продолжать беседу не рискѓнул. Покамест не было такой необходимости. Надеялся, и не возникнет. А довелось бы, так не постеснялся сунуть даже Золотницкого 'под молотки'. В определённой ситуации. Которая самим негоциантам, надо полагать, не слишком-то ясна. Иначе не гоняли б здесь чаи, нашли бы более приличное занятие. Приличествующее. Сёма - бабу, например...
- Ты понимаешь, Афанасий Николаевич, не можем разобраться, кто это гадит нам. Неуловимые мстители, мать их! Два случая то ли самоубийства, то ли добивания раненых и тех, кого мы задерѓжали. Боюсь, как бы не мусульмане-фанатики.