Георгий Булавин - Новатерра
- Ты понимаешь, Афанасий Николаевич, не можем разобраться, кто это гадит нам. Неуловимые мстители, мать их! Два случая то ли самоубийства, то ли добивания раненых и тех, кого мы задерѓжали. Боюсь, как бы не мусульмане-фанатики.
- Бог его знает, - пригладил бороду Золотницкий, - сами в догадках теряемся. Обычно перед любой заварухой хоть какие-то шеѓпотки идут, а сейчас - ничего. Хотел я было завтра с утра приказѓчика в Нижнереченск отправить, Вадика Сербина, он парень шусѓтрый, дошлый, глядишь, чего и разузнал бы, да опасаюсь ему лодѓку давать, положат ещё в дороге.
- А ты не опасайся, Николаич. Мы утром, часикам к шести, смену в торговый дом отправляем, пусть бы с нашими и скатался.
- Хоп! Дело говоришь, батька, так и сработаем. А как вернётся, я его сразу к тебе и зашлю.
- Оно и ладушки, - согласился гетман. - Сами что делать дуѓмаете?
- Если не прогонишь, - снова пощипал растительность купецкий голова, - то у тебя пересидим. Большого оборота, конечно, не ждём, но трогаться сейчас тоже опасаемся. Я так мыслю, и в нароѓде твоем паники меньше будет, коль купцы не дергаются. Сообща, глядишь, и кашу сварим, можешь на нас рассчитывать.
- И за слова поддержки, и за помощь низкий вам поклон, мэтры, станица вас не забудет, - вполне серьёзно заверил гетман и, усѓмехаясь, поглядел на Бабкинда. - Сёма, лично тебя об одном хочу попросить: не трогай баб чужих, пока мужики при деле ратном.
- Да что ж я, Саныч, без понятия?! - подхватился рыжий бес. - Я, знаешь ли, вообще решил...
- Жениться, Сашка, он решил! - расхохотался Золотницкий. - Благословения просить стесняется!
- Интересно-интересно, кто ж такая?
Гетман знал от пристава и 'кто такая', и даже более того - насколько Сёма с ней 'решил'. Но не светиться же по-глупому в подобной ситуации! Комбат перенимал ухватки особиста... А что касается благословения, такой вопрос и впрямь существовал. Старѓши́на Новороссии хотя и допускала браки граждан с иноземцами, иной раз даже поощряла их, однако небеспочвенно боялась привнесѓти в общину криминал, политиканов, наркоманов, алкоголиков, деѓбилов, испортить без того убогий генофонд приобретёнными мутаѓциями. На Сёму это не распространялось: блядство - не порок. Коль не затрагивает гетманского личного достоинства...
- Да ты, Сашка, её знаешь, - продолжил издеваться Золотницкий, а гетман понял, что не только деловой разговор подходит к концу, но и разговор вообще. - Любка-вдовица, Проничева покойного супруга. Баба в соку и насчёт замужества не против. А блядки свои Сёма прекратит. Ты бы видел, каким он кренделем от неё приползает!
- Афанасий Николаевич, ну зачем же вы?! Такие подробности! - притворно засмущался Бабкинд.
- Гляди, Сашка, кино да и только! Жидка бердичевского в красѓку бросило! Ха-ха-ха-ха!!!
- Давай, Моисеич, - гетман встал, даже не улыбнувшись, - Любовь... э-э... - отчества так и не вспомнил, - женщина серьёзѓная и порядочная, если она согласна - а я думаю, ей лестно будет породниться с видным коммерсантом, достойным человеком...
Бабкинд расцвел уже не только по определению. Доброе слово, говорят, и кошке приятно. Ничто не стоит нам так дёшево и не цеѓнится так высоко, как лесть.
- ...то я как легитимный гетман Новороссии не возражаю. Соѓвет вам да любовь! Если всерьёз надумаете, разумеется (купчина энергично закивал). В любом случае благодарю вас за приятный и полезный вечер. Николаич, Вадика к шести подошли обязательно! Желаю вам здоровья и успехов, а всем нам - мира и согласия. Удачи, господа!..
...Спустившись в вестибюль гостиницы, гетман стал свидетеѓлем идиллии: сияющий начищенным рындабулинем рында за обе щёки уплетал пельѓмени - должно быть, ужин Анны Дмитриевны, - а пожилая и бездетѓная после Чумы мэтресса д'отель по-матерински ласково глядела на парнягу. Увидев гетмана, телохранитель подскочил с набитым ртом.
- Сиди, Лёша, мы пока не уходим. Анне Дмитриевне чуть-чуть оставь!
- Да Бог с вами, Алексан Саныч! - подхватилась женщина. - Да сколько там мне...
Гетман улыбался, но не слушал. Гетман раздумывал, не нанести ли 'дружеский' визит негоцианту Волохову. В кармане заворочался мобильный телефон, гетмана вызывал оперативный дежурный.
- На связи.
- Саня, это, типа, Хуторской, я как бы Ваську Куракина меняю. Короче, операция за рекой кончилась, у нас потерь на самом деле нет. Из этих отморозков трое съеба... ну, ушли чисто, одного снарядом заплющило, а одного прям на опушке смыкнули в плечо навыѓлет, попыхтит еще малёха.
- Отлично! В станицу его немедленно! Пусть Костя и Юрка бесеѓдуют!
- Да навродь как уже грабки ему завернули, щас форшмак по полѓной схеме сделают. И хер бы на него, в натуре, пра-ально?
Толковый и умелый мужик, Женька Хуторской, единоѓгласно избранный когда-то кошевым станичным атаманом - ответстѓвенным за всё, от ЗАГСа до канализации, - столь долго, плотно и в натуре до Чумы общался с маргинальным элементом российского общества, что разговариѓвать с ним, как и с Богачёвым, порою было просто невозможно. Боѓже, как грязно вы ругаетесь матом! Мы не ругаемся, тётенька, мы на нем разговариваем... Сквозь плотную завесу 'типа', 'как бы' и 'на самом деле' гетман хоть с трудом, но всё же понял - насѓтупила передышка. Надолго ли? Сомнительно. В натуре...
- Анна Дмитриевна, молодой купчина у себя? - поинтересовался гетман и взглянул на свой неброский, но практичнейший хронометр, наградной, память о 'югах': 21.15. Перетопчется, болезный!
- В номере сидит, Алексан Саныч, с утра не выходил. Святым Духом питается.
- Пойду, проведаю. Коллеги говорят, расстройство у него, окопѓная болезнь.
- Медвежья, - усмехнулась добрая мэтресса...
С площадки между этажами гетман, сторожко осмотревшись, отзвонился приставу.
- Юрчик, я в гостинице, навещу фигуранта. У тебя есть к нему насущные вопросы?
- Полно, Саня, но это мы с ним, думаю, отдельно обсудим. Даѓвай, дружище, не мне тебя учить!
- А кому же ещё?! Нашел капитана Жеглова! Ладно, я иду, а вы слушайте, наблюдайте. Пока там буду, никаких против него акѓтивных мероприятий!
- Погоди, а вдруг он тебя...
- Не с его счастьем! Как Женька Хуторской говорит, зашибётся пыль глотать! Давай, до связи!..
...Конфуз Антона Волохова, боязливо приоткрывшего входную дверь, не описать. Такие вещи нужно видеть: бледная вытянутая физиономия, халат, квадратные глаза, дрожащие, как с перепоя, руѓки, сам дрожащий. Гетман вспомнил 'тварь дрожащую' из 'Преступѓления и наказания'... К чему бы это - тварь дрожащая? Откуда?! Даже не читал! Так, слышал где-то мимолётом. А сейчас будто Небо подавало знак - не Личность он, а тварь, и нечего зря тратить время... Впрочем, и твари совершают преступления, хотя, по Достоевскому, и не имеѓют на такие вещи никакого права.