Хозяйка Северных гор 2 - Адель Хайд

На широкой кровати герцога, алея пунцовыми щеками, сидела, прикрывшись шалью, пышнотелая обнажённая девица. Обнажённый Джеймс Кентерберийский встал с кровати, совершенно не смущаясь своей наготы, налил себе бокал и, усмехнувшись, сказал:

— Брат, ты немного не вовремя.

— Дело не терпит отлагательств, — жёстко ответил архиепископ.

Глядя на серьёзное лицо брата, герцог понял, что тот не шутит и что дела гораздо серьёзнее, чем те, что они обсуждали до этого. С сожалением посмотрев на оставшуюся в кровати девицу, герцог попросил брата подождать некоторое время.

Собравшись по-военному быстро, герцог вскоре пришёл в маленькую гостиную, которая была специально сделана таким образом, что там можно было поговорить, не опасаясь, что тебя могут подслушать, поэтому и использовалась для строго конфиденциальных бесед.

Архиепископ рассказал про разговор у короля и про Вильяма Йоркского.

— Я думаю, — сказал архиепископ, — что Стефан хочет лишить нас всего. Как только он заменит меня на другого архиепископа, я боюсь, этим он не ограничится. Мы можем лишиться замков и земель… Во всяком случае, я бы на его месте так и сделал.

Герцог мрачно задумался.

— Попахивает заговором, брат…

— Всё в рамках законного престолонаследия, — улыбнулся архиепископ.

Герцог посмотрел на брата и с тревогой спросил:

— Я не ослышался? Ты хочешь поменять короля?

— Не короля, наследника, — ответил архиепископ.

Дорогие мои! Как обычно в выходные писать сложнее, постараюсь ещё добавить полглавы от Маргарет, если получится.

Спасибо за вашу прекрасную поддержку!

С любовью,

Адель

Маргарет

Два дня я ждала. Ждала, когда Джон либо пришлёт кого-то за мной, либо приедет сам, но он не появлялся. Что происходило в его доме я тоже не знала.

Чисто механически я продолжала жить так, как жила до его приезда. С утра я ехала во дворец к королеве, леди Виктории, после этого занималась делами и возвращалась домой, на ужин с графиней Моро.

Возможно, я была слишком нетерпелива, но в душе моей поднималось беспокойство. Потому что я вдруг поняла, что я жила до этого дня только тем, что ждала возвращения графа. У меня не было плана дальше. Мне почему-то казалось, что я жду, когда вернётся Джон, и дальше мы всё решаем, и я возвращаюсь домой.

Я даже сегодня снова поговорила с Её Величеством по поводу возвращения в Уэльс. И мне показалось, что леди Виктория была недовольна. Но я не хотела оставаться на зиму в Дувре. А ведь если я задержусь ещё на месяц-два, то мне придётся остаться здесь до весны.

И я решила, что, если сегодня граф никоим образом не даст о себе знать, я снова поеду к нему сама.

Я вернулась домой, до ужина оставалось пару часов, и старый дворецкий подал мне послание, которое пришло, пока меня не было. Это было письмо от графа Честера. Джон коротко спрашивал позволения навестить сегодня меня и графиню Моро.

В душе заиграли барабаны. «Ура! — подумала я, — наши с графом Честером мысли сходятся».

Я быстро написала ответ, в котором пригласила графа на ужин, назначила время и отправила посыльного. Сама же пошла к графине, знала, что её надо предупредить. Иначе, если я её не предупрежу, и за ужином у нас будут гости, то Эмма будет расстраиваться, что она не знала, что нужно одеться надлежащим образом. Хотя старая графиня и без этого всегда выходила к ужину в новом платье.

Время до ужина пролетело быстро. А я едва успела собраться. Прямо перед ужином снова принесли подарки герцога Кентерберийского. Слуги привычно отправили их на половину графини Моро.

Я подумала, что надо бы рассказать об этом Джону. Если он уже не услышал какие-то другие версии при дворе.

Мы с графиней Моро уже были в гостиной, когда пришёл граф Джон. На улице ещё было светло, но свечи уже горели. Гостиная, где сегодня накрыли ужин, была расположена на половине графини, и, как и всё там, гостиная тоже оставалась не переделанной, старые гобелены на стенах, и старые портреты фамилии Моро.

Графиня не позволила ничего менять на своей половине, поэтому гостиная выглядела так, словно её сделали сто лет назад, возможно так оно и было и свечи только усиливали этот эффект.

Может быть из-за неровного света свечей, лицо графа выглядело усталым и осунувшимся, как будто бы он так и не отдохнул.

Граф раскланялся со мной и с графиней. Графиня, на правах старшей, пригласила нас за стол. Еда была простая, мы бы всё равно не успели сделать что-то изысканное, а когда мы ужинали вдвоём с графиней, нам хватало одной перемены блюд.

Когда первый голод был утолён, настало время, когда можно было поговорить.

— Лорд Джон, — начала графиня, — расскажите нам о Шотландии.

Мне почему-то показалось, что у графа не было желания рассказывать про Шотландию, но, услышав вопрос старой графини, он собрался.

Сначала он начал рассказывать о природе, это было красиво, но графиня Моро была не из тех, кто спрашивал просто так из праздного интереса и поэтому она уточнила свой вопрос, уже не намекая, а спрашивая конкретно:

— Как новый король, лорд Джон?

Граф Джон рассказал, что король Алан после подписания договора выделил несколько кланов, которые его не поддержали, и сейчас там происходит смена глав кланов.

Я удивилась. Не могла представить себе Алана в виде жёсткого правителя. По какой-то непонятной причине в моей душе сохранился образ сильного, но не жестокого короля. Об этом я и сказала вслух.

— Мне он казался скорее справедливым, чем мстительным, — заметила я.

— В Шотландии кланы уважают силу, — спокойно ответил Джон. — Доброта может быть воспринята как слабость.

Поэтому, — добавил он после паузы, — я даже где-то согласен с королём Аланом: нужно быть твёрдо уверенным в том, что у тебя не останется за спиной тех, кто готов в неё ударить ножом.

Я поёжилась.

— Но мы слышали, что вы подписали договор, — вмешалась графиня. — Какие же там условия?

Джон улыбнулся.

— В первой версии договора было очень много выгоды для Англии, — пояснил он. — Но королю Алану удалось отыграть большую часть преимуществ в пользу Шотландии.

— Ни за что не поверю, что вы ему это позволили, — воскликнула графиня Моро.

—